Страшный год. Победы и потери Харькова
В 2022 году жизнь каждого жителя Харькова и области была в той или иной степени разрушена. Война стерла прошлые жизни, мы потеряли дома, работу, семью и друзей. Но Харьков выжил и не попал в оккупацию, почти вся территория региона была освобождена от русских, вражеские обстрелы не смогли погрузить регион во тьму и холод, а в некоторых местах начинается восстановление.
Каждый декабрь, начиная с 2016 года, KHARKIV Today подводит итоги уходящего года, чтобы спрогнозировать, каким будет наступающий год. В 2022 году все по-другому: каждый день определял жизнь города и области не на год, а на десятилетия вперед. Поэтому сейчас мы откажемся от традиционных номинаций и не будем определять человека года, главную победу или поражение, а вспомним основные фазы нашего сопротивления.
Подготовка к войне
Январь для харьковчан начался с нового термина: "тревожный чемодан". В сети распространялись советы о том, что класть в сумки и рюкзаки в случае эвакуации. На площади Свободы стояла самая высокая новогодняя елка в Украине, возле нее гудела ярмарка, город мерцал праздничными огнями, но на городе уже лежала тень войны.
"Харьков, который находится под контролем украинских властей, может быть оккупирован. России нужен повод: скажут, что защищают русскоязычное население. После оккупации и аннексии Крыма мы считаем, что это вероятно и может произойти", — сказал Владимир Зеленский в интервью The Washington Post 21 января.
Приблизительно в это же время началось формирование подразделений территориальной обороны и мобилизация в добровольческие батальоны. Как оказалось, было уже поздно, потому что до начала войны они не успели пройти обучение и координацию, это заняло не менее двух месяцев. Но даже таких мер было достаточно, чтобы значительно усилить силы сопротивления. Вместе с профессионалами 92-й бригады и Национальной гвардии вчерашние мирные жители вступили в бой с российской армией, которая 24 февраля впервые взялась за оружие. Поэтому, несмотря на хаос процесса, военную подготовку Харькова к обороне можно назвать более-менее удовлетворительной, поскольку в результате враг не был допущен в город.
Этого нельзя сказать о гражданской подготовке.
"Я прошу вас быть спокойными. Войны в Харькове не будет", — заявил мэр Игорь Терехов за два дня до войны.
Готовились в соответствии с этим предположением. Городской совет отчитался о "наивысшей степени готовности" всех убежищ, а это 300 убежищ на предприятиях, а также станции метро, переезды, автостоянки и более четырех тысяч простейших убежищ — подвалов. Государственная служба по чрезвычайным ситуациям даже сделала интерактивную карту, но, как выяснилось утром 24 февраля, все эти подвалы были закрыты, и даже когда их открывали, они мало помогали, потому что не были приспособлены для длительного пребывания там, у одних не было освещения, в других стояла вода. Единственным надежным убежищем для тысяч харьковчан на протяжении многих месяцев было метро. До сих пор неизвестно, скольким людям метро стало домом в первые недели войны, но работники метро ориентировались достаточно быстро и смогли организовать там более-менее приемлемую жизнь, с доступом к воде из фонтанов, туалету (хотя в первые дни приходилось стоять в очереди в туалет в течение часа) и обедам, принесенным волонтерами.
В целом, несмотря на недостаточный уровень подготовки к войне, в первые дни российского наступления Харьков сплотился: работали коммунальные службы, в большинстве высотных зданий было тепло, свет и вода, из города вывозили мусор, работали больницы и даже роддома. "Укрзализныця" организовала эвакуационные рейсы в западном направлении, с 3 марта они были бесплатными, тысячи людей смогли покинуть опасный город. Люди самоорганизовались: в городе появились десятки волонтерских отрядов, привозящих продовольствие с гуманитарных складов людям в отдаленных районах города или везущих харьковчан на автомобиле в тыловые города, жители домов создавали стихийные отряды самообороны для борьбы с мародерами.
Оборона Харькова
С 24 февраля до конца марта Харьков находился на грани оккупации. В первые дни войны противнику удалось прорваться к Окружной и закрепиться там, диверсионные группы проникли в город с разных направлений — бои шли в Северной Салтовке, в Пятихатках и в районе ХТЗ. Решающая битва состоялась 27 февраля, когда диверсанты смогли войти в город несколькими группами, а один из них даже закрепился в 134-й школе. Тогда спецназу Корда, добровольцам "Фрайкора", бойцам Национальной гвардии, 92-й бригаде и спецподразделению Kraken совместно удалось уничтожить оккупантов.
28 февраля стало окончательно ясно, что первая вражеская атака провалилась, Харьков остался под украинским флагом (об обороне этих дней мы подробно писали в материале "Почему Харьков выстоял против российского нападения?").
"Судя по всему, оккупанты выдохлись и приостановили наступательные сухопутные операции в Харькове. Сейчас они перегруппировываются, ждут запасов, топлива, съедобных припасов и БК... И все же. Это не победа. Это всего лишь выдыхаемый враг, ожидающий резервов. И этот враг близок к отчаянию. Если нет "помощи" (а видимо ее не будет), они способны на любые самые жестокие поступки", — написал в facebook в тот день волонтер Роман Доник.
Его предсказание сбылось — начался артиллерийский и авиационный террор. С этого дня и в последующие две недели вражеские бомбардировщики пролетали над городом каждый день. Оккупанты закрепились в пригородах — Циркуны, Малая Рогань, Партник, Липцы, оттуда они доставали любой район Харькова даже из "Градов", не говоря уже об "Ураганах". В марте было разрушено здание областного совета, городской совет и памятники архитектуры в центральной части города повреждены, а ближайшая к Району улица Северной Салтовки была практически снесена.
Оборона Харькова продолжалась в течение всего марта. Только в конце этого месяца русские были выбиты из Малой Рогани и Ильховки, поэтому вражеская артиллерия уже не доходила до юго-восточной части города. Для северных областей угроза продолжалась до середины мая, пока Вооруженные силы Украины не освободили Циркуны, Черкассы и Русские Тишки, Байрак, Рубежное, Питомник. Именно битва за областной центр была фактически выиграна – обстрелов было гораздо меньше. Харьков выжил, не попал в оккупацию, частично сохранил коммунальную и транспортную инфраструктуру и предприятия. Люди, уехавшие в начале войны, стали возвращаться в город.
Трагедия оккупации
Купянск, Волчанск, Балаклея, Изюм и небольшие города и села региона на долгие полгода попали под российскую оккупацию. Близость к границе не позволила организовать линию обороны Волчанска и Купянска, ожесточенные бои в районе Изюма шли в течение месяца, но благодаря предателям из числа бывших полицейских россиянам удалось перебраться через Северский Донец и закрепиться на всем городе.
За первые два месяца войны оккупантам удалось захватить 572 населенных пункта в пределах 28 территориальных общин — почти треть (32%) Харьковской области. Процесс оккупации проходил по-разному: Волчанск почти не сопротивлялся, Купянск выходил на демонстрации протеста под украинскими флагами, но благодаря предательству городского головы Геннадия Мацегоры россияне быстро установили контроль над территорией. Изюм был практически уничтожен артиллерией и авиацией — этот город подвергся большему количеству ракетных ударов, чем Мариуполь (476 ударов). Но в остальном захватчики во всех захваченных населенных пунктах действовали аналогичным образом. Первоначально искали предателей среди местных — чаще всего ими становились действующие и бывшие сотрудники полиции и других правоохранительных органов, сотрудники органов власти и системы образования. Благодаря им была налажена работа оккупационных властей. Между тем военные с заранее составленными в них списками идентифицировали ветеранов АТО, активистов, волонтеров и увозили их в своеобразные концлагеря.
В каждом крупном городе было несколько камер пыток. В Изюме их было не менее 12, в небольшой Казачьей Лопани — три. Попасть туда можно было просто потому, что человек показался военным на блокпосту подозрительным.
"В каждой камере пыток мы удаляли электрический ток. В некоторых камерах пыток зубы пилили напильником, мы знаем это из показаний свидетелей. Они ходили в туалет максимум раз в день, не давали спать — все, что вы видели в фильмах о Второй мировой войне, там все", — рассказал начальник полиции Харьковской области Владимир Тимошко.
После освобождения в населенных пунктах обнаруживаются стихийные захоронения поддававшихся пыткам местных жителей.
Самое большое такое кладбище было в Изюме — 450 могил. До сих пор криминалисты не опознали всех погибших.
Сейчас 29 населенных пунктов Харьковской области по-прежнему находятся под оккупацией (это 1,6% территории области).
Историческое Харьковское контрнаступление
Сентябрьская операция Вооруженных сил Украины по освобождению Харьковской области будет изучаться как образцовая во всех военных академиях мира, считают военные историки и аналитики. Она действительно стала уникальной: в течение пяти дней, с 6 по 11 сентября, от оккупантов был освобожден 421 населенный пункт и более 8 тысяч квадратных километров — площадь, сопоставимая с площадью Люксембурга.
До Харьковского прорыва считалось, что наступательная операция такого масштаба требует преимущества в численности вооруженных сил и превосходстве в воздухе. Вооруженные Силы Украины обошлись и без первого, и без второго. Тщательная подготовка и анализ, дезинформация, еффект внезапности и мобильные подразделения Десантно-штурмовых войск на легкой и скоростной технике, которые глубоко вгрызались в тыл оккупантов — вот предпосылки для блистательной победы.
Благодаря дезинформации противник перебросил около 10 тысяч человек из Харьковской области для усиления группировки в Херсоне, разведка нашла слабое место в обороне под Балаклеей, все лето артиллерия "выносила" вражеские склады боеприпасов. Прорыв участка под Балаклией перерезал цепочки поставок между Изюмом и Купянском, поддерживать север региона стало нецелесообразно, поэтому россияне быстро отступили, чтобы не попасть в котел, и бросали технику.
"Потери противника составили 86 танков и 158 боевых бронированных машин, 106 артиллерийских систем, 159 машин, 6 самолетов, 7 вертолетов, 6 систем ПВО и 62 единицы другой техники", — говорится в сообщении. Forbes.
"Украина коренным образом изменила современную войну", — высоко оценил операцию во время пресс-конференции в Таллине председатель Военного комитета НАТО адмирал Роб Бауэр.
Блекауты и неразрушимость
В ответ на сокрушительное поражение в Харьковской области Россия прибегла к своей обычной тактике — террору мирного населения. 11 сентября начались массовые удары по объектам инфраструктуры. Россияне обстреляли Змиевскую ТЭС и три высоковольтные подстанции, попали в ТЭЦ-5, и вспыхнул крупный пожар. Тогда Харьковская область осталась без света на полдня.
После этого россияне обстреливали энергетические объекты Украины не менее семи раз, последний раз 16 декабря. В Харькове после таких обстрелов останавливалось метро и наземный электротранспорт, прекращалось водоснабжение, останавливали работу тепловые сети.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Пережить военную зиму в Харькове. Полезные адреса и телефоны
Как и во всей Украине, в городе и области стали разворачиваться "пункти незламності", предприниматели массово перешли на генераторы, в общем, после нескольких атак бизнес уже адаптировался к ситуации, большинство магазинов не закрылись, некоторые банки работали. Сейчас коммунальщики уже заранее готовятся к отключениям электроэнергии: устанавливают генераторы на предприятиях и на всякий случай прогревают дома, чтобы дольше держали тепло. Расчет Путина и его приспешников на коммунальную катастрофу на Украине не оправдался.
Потери и восстановление
В течение года Харьковская область теряла людей, жилой фонд, архитектурные памятники и предприятия. С 24 февраля в регионе погибло более 1600 мирных жителей, в том числе 74 ребенка, более 2500 человек получили ранения, а тех, кто был вынужден покинуть свои дома, до сих пор не посчитали.
Огромные разрушения жилого фонда и инфраструктуры. По данным Харьковской областной военной администрации, в результате обстрелов пострадало 14 630 объектов, большинство из них – жилые дома, учебные заведения, объекты жизнеобеспечения. 154 архитектурных памятника в Харьковской области пострадали от российских обстрелов. Практически уничтожено около 40 сел вблизи границы с Россией и вблизи линии фронта.
"Есть села, где не осталось ни одного целого дома. Например, Малая Комышуваха — до войны было 178 домов, полностью разрушено 176 домов", — рассказал Владимир Тимошко.
Разрушено более 1000 километров дорог, 30 мостов на дорогах государственного значения и 24 на дорогах местного значения. Это коснулось и общественного транспорта: в регионе была восстановлена только половина довоенных автобусных маршрутов. Вся освобожденная территория плотно заминирована.
"Около 12 тысяч квадратных километров в Харьковской области загрязнены взрывоопасными предметами. Все это требует значительного разминирования. Интенсивность добычи значительно выше, чем это было в Киеве. Большое количество противопехотных мин. Они буквально разбросаны по дорогам", — отметил глава Государственной службы Украины по вопросам цифрового развития Роман Примуш.
Хуже всего ситуация в тех городах и селах, которые оказались под оккупацией, там до сих пор не восстановлено 33% объектов газоснабжения и 20% объектов электроснабжения.
Цифры потерь не окончательные, ведь война продолжается, каждый день под обстрелом оказываются Купянск и окрестные села, Волчанск и населенные пункты на границе, а Харьков тоже под обстрелом. Но шрамы войны постепенно затягиваются: в Харькове перестроили 66 высотных зданий, законсервировали здание областного совета и несколько архитектурных памятников, жители Салтовки получили бесплатные окна. Это, конечно, капля в море разрухи, но основные работы будут запланированы на мирные годы. Возможно, они начнутся в следующем, 2023 году.
Дерусификация. "Прочь от Москвы"
Пока Вооруженные Силы отвоевывают Харьковскую область на фронте, тыл продолжает собственную борьбу против "русского мира". После того, как ракеты вылетели из России в Харьков, харьковчане больше не хотели жить в Московском районе и путешествовать по Московскому проспекту и Белгородскому спуску. Горсовет отложил переименование, пока, наконец, в мае депутатам не удалось переименовать целых 4 топонима:
- Московский проспект — проспект Героев Харькова;
- Белгородский спуск — улица Героев спасателей;
- Белгородское шоссе — Харьковское шоссе;
- Московский район — Салтовский район.
В Харьковской топонимической группе такие решения раскритиковали, потому что с топонимической точки зрения постоянное повторение слов "Харьков" и "харьковский" в названиях создает путаницу и мешает ориентироваться в городе, а с идеологической точки зрения лишено конкретики и не чтит выдающихся деятелей Украины и Харькова.
"Так сложилось, что топонимика — это про память и честь. В Харькове 3150 улиц. Знаете ли вы, сколько из них названы в честь павших Героев российско-украинской войны? Четыре... В Харькове такого быть не должно. Город-железобетон был закрыт как мертвыми, так и живыми. Мы поздравляем живых, дарим улыбки и цветы, обнимаем и заботимся. Каждый день. Умершие заслуживают памяти и надлежащего почета", — рассказала Мария Тахтаулова, заведующая северо-восточным отделом Украинского института национальной памяти и исследователь топонимики города.
В центре Харькова до сих пор сохранились улицы, названные в честь русских писателей, не имеющих никакого отношения к городу: Пушкинская, Лермонтовская, Маяковского. В отличие от Харькова, города и поселки области дерусифицируют свою топонимику гораздо активнее. От колониальных названий избавились Первомайский, Люботин, Новая Водолага, Мерефа, Змиев и другие населенные пункты, но лидером этого процесса стал Изюм, город, наиболее пострадавший от войны. Там больше нет никаких Пушкинских, но есть улицы Степана Бандеры, Ивана Мазепы, Романа Ратушного и Героев Крут.
Но даже в Харькове, заповеднике русской символики, переименование продолжается, пусть и под большим давлением общественности. Как бы ни отпирались депутаты областного совета, они были вынуждены, по просьбе коллектива театра и харьковчан, с четвертой попытки убрать слова "русский" и "Пушкин" из названия "Харьковский академический русский драматический театр". Как бы мэр города Игорь Терехов ни уверял, что "Пушкин не виноват в том, что Путин родился", он был вынужден убрать памятник поэту Российской империи с улицы на склад для хранения. Сам харьковский мэр постепенно дерусифицируется, хотя и с некоторым сопротивлением: Игоря Терехова все еще штрафуют за русский язык в публичном пространстве, но он все чаще пользуется украинским.
