Жизнь за Украину. «Я не могу смотреть, как гибнут наши ребята»

Летчик-штурман Дмитрий Арциленко был смертельно ранен при попытке вывезти раненных спецназовцев из зоны АТО. Вертолет украинских летчиков попал в засаду под Саур-Могилой (Донецкая область). Нутром почувствовав опасность, Дмитрий предупредил второго пилота: садиться не стоит – и спас жизнь всему экипажу.

Хотел принять присягу в 17 лет

О небе Дмитрий Арциленко мечтал с детства. Отец парня Юрий Дмитриевич тоже в прошлом майор авиации, борт-техник вертолета МИ-8.  На него старался быть похожим и сын. И если мальчиком Дмитрий просто рисовал вертолеты, то, повзрослев, осуществил свою мечту – поступил в Харьковский университет воздушных сил им. Ивана Кожедуба. Однако на летный факультет попал не с первого раза.

– Он пошел в школу в шесть лет, тогда как все шли с семи, – рассказывает мама Виктория Владимировна. – Когда он закончил школу ему было 17 лет, а присягу принимать нельзя в этом возрасте и в приеме отказали. Мы писали министру обороны письмо, Юрий Дмитриевич собрал  отзывы о своей службе от командиров.  Мы думали, что благодаря его заслугам,  министр обороны не откажет сыну принимать присягу в 17, а не в 18 лет. Но нам естественно отказали, никто не стал брать на себя такую ответственность. Дима поступил в тот же университет только на гражданскую специальность.

Спустя год Дмитрий осуществил мечту и стал студентом летного факультета. По успеваемости был третьим. После окончания вуза сам выбрал место службы – 11-й отдельный полк армейской авиации в Чернобаевке (Херсонская область). Юрий Дмитриевич вспоминает, что сын рано осуществил свой первый самостоятельный вылет.

– У него все получалось. В 26 лет он был уже капитаном, командиром экипажа  вертолета МИ-8, - рассказывает Юрий Дмитриевич.  Он был отличным товарищем, никогда не прятался за спины других. Обладал хорошим чувством юмора.

Дмитрий Арциленко дважды летал в Африку в составе миссии ООН. Его экипаж перевозил еду для голодающих людей в Кот-д'Ивуаре.

- Из-за большого роста (195 см) его называли «Папа Бир» (bear – англ. «медведь»). Ему всегда было жарко, поэтому в Африке, в домиках где они жили,  кондиционеры работали на полную мощность и поэтому  ребятам сослуживцам приходилось  спать в шапках и вязаных носках, - вспоминает мама.

В 2014 году Дмитрий Арциленко должен был в третий раз лететь в составе миссии ООН в Африку. Но не сложилось…

Почувствовал, что что-то не так

С начала 2014 года 11-й отдельный полк армейской авиации был переведен на казарменное положение. В отпуск Дмитрия не пускали, ему едва удалось вырваться на несколько часов домой, чтобы расписаться со своей невестой. Тему поездок на Донбасс по телефону не принято было обсуждать. Все прекрасно понимали, Дмитрий – кадровый офицер и обязан быть в зоне боевых действий. Уже позже родители узнают, что вывозить раненых с Донбасса он напросился сам.

– Ситуацию мы не обсуждали. Что он там будет, мы понимали, но не говорили об этом, потому что боялись. Мы умом понимали, что это будет, надеялись, что как-то минет. Но он как-то не выдержал и сказал мне: «Мама, я не могу смотреть спокойно, как наши ребята гибнут», – со слезами на глазах вспоминает Виктория Владимировна.

– Он говорил мне: «Папа, ты меня сам уважать перестанешь, если я туда не полечу», – говорит отец.

С первых дней войны Дмитрий со своим экипажем начал вывозить украинских раненых с Донбасса.

Юрий Дмитриевич вспоминает, что с первых дней войны была такая обстановка, что переговоры прослушивались и было много предательства.

7 августа 2014 года экипаж вертолета украинской санавиации «Ми-8» должен был забрать раненых  вблизи Саур-Могилы.  На борту помимо Дмитрия Арциленко был еще один пилот, а также борт-техник и борт-стрелок.

- В тот день они совершили несколько вылетов, спасали раненых. В последний вылет вертолет попал под обстрел. Мой сын получил ранение в голову. Второй пилот был ранен в ногу, ещё одна пуля касательно прошла по спине, но он смог вывести вертолет из-под обстрела,- рассказывает Юрий Дмитриевич.

Виктория Владимировна вспоминает, что за три дня до последнего вылета сына ее начали терзать дурные предчувствия. Она решила сама ему позвонить.

 - Позвонила утром, спрашиваю: «Сыночек как дела?».  Он говорит: «Мама, я тут с ребятами решаю серьезный вопрос». Я сразу поняла, что он туда будет лететь. И он мне говорит: «Ты мне только скажи, какие у тебя предчувствия?», - едва сдерживая слезы вспоминает женщина. -  У меня на душе конечно было очень неспокойно, но я ему сказала, что все будет хорошо. Он мне ответил: «Мама спасибо что ты мне это сказала». А потом… позвонили и сказали, что он тяжело ранен и находится в госпитале в Днепре.

Медики сразу предупредили родителей – ранение очень серьезное. Несмотря на то, что операция прошла успешно – шанс выжить один на миллион.

- После операции шансы начали повышаться. У нас даже надежда появилась и шли разговоры о реабилитации в Израиле. Мы  четыре дня можно сказать жили в этой больнице , с нами рядом все время были волонтеры. Мы им очень благодарны за эту поддержку. Сама операция нам ничего не стоила, а деньги  на самые дорогостоящие лекарства находили волонтеры  . От государства никакой поддержки вообще не было,  - вспоминает Виктория Владимировна, -  Люди несли деньги, чтобы чем-то помочь раненым ребятам, даже пенсионеры, у которых и так  финансовые трудности, не остались равнодушными.

В день смерти Дмитрия Арциленко его дочери исполнилось два месяца. Его жена Валентина согласилась переехать из Николаева в Харьков, поближе к родителям мужа, и теперь они вместе воспитывают дочку смелого летчика – Софию.

В октябре 2014 года Дмитрий Арциленко посмертно был награжден орденом Богдана Хмельницкого III степени.