Первый добровольческий госпиталь спас 7 тысяч бойцов

Мобильный госпиталь имени Пирогова отработал в большинстве горячих точек АТО. Главная задача волонтерской структуры – оказать квалифицированную медпомощь на критичном отрезке «передовая – стационарная больница».

Волонтеров объединил Иловайск

Руководитель Первого добровольческого госпиталя Геннадий Друзенко первые мобильные бригады по оказанию медицинской помощи организовал вместе с друзьями во время Майдана в феврале 2014 года. После революции Друзенко собирался вернуться к своей основной работе – юриспруденции. Но его планам помешала война.

Увидев ужасную статистику потерь наших бойцов под Иловайском, когда каждое третье ранение приводило к летальному исходу (для сравнения: во время Второй мировой войны умирал каждый пятый раненый, современный натовский стандарт – 3 %), Друзенко решил, что количество погибших от ранений можно сократить в разы, если вовремя оказать медицинскую помощь бойцу.

«Проанализировав причины таких высоких потерь среди раненых бойцов, мы пришли к выводу, что следует не раненых везти к квалифицированным врачам, а высококвалифицированных врачей и современное медицинское оборудование доставить как можно ближе к линии фронта – настолько близко, насколько позволяют соображения безопасности», – говорит Геннадий Друзенко.

Когда начался плановый выход украинских военных из Дебальцево, ПДМГ разместился в Бахмуте (бывший Артемовск – Ред.). За сутки через руки медиков-волонтеров могло пройти до 200 бойцов.

«Мы проводили как простое диагностирование, так и уникальные операции по протезированию сосудов, благодаря чему 8 конечностей у солдат, которые выходили из Дебальцево, не были ампутированы. Харьковский нейрохирург Александр Марков провел сложнейшую операцию по имплантации титановой пластины бойцу, у которого был пробит череп», – рассказал Геннадий Друзенко.

Война изменила отношение к профессии

Харьковский нейрохирург Александр Марков попал в АТО почти под конец выхода украинских военных из Дебальцево. Раньше поехать на фронт ему не давали бюрократические проволочки: МОЗ не оформляло командировку, и только благодаря содействию руководства ПДМГ врачу удалось попасть туда, где он был так необходим.

«Парадокс: официально через МОЗ попасть на фронт практически нереально. Нужно пройти столько бюрократических процедур, что пока ты их пройдешь, и война закончится. Обратились за помощью в ПДМГ, у них меморандум с МОЗ, через два дня подписали документы и уехали в АТО волонтерами», – вспоминает Александр.

Нейрохирург отмечает: иногда приходилось оперировать по 5-6 раз в день.

«Для города это было в диковинку, так как в Артемовске не было штатного нейрохирурга. Плюс условия были недостаточные для проведения нейрохирургической операции. С инструментарием были проблемы и с оборудованием, – перечисляет врач. – Я сделал пластику костного дефекта: реконструировал сломанную кость черепа. Это уровень, конечно, не полевой хирургии, а уже восстановительной. Но я находился в полевых условиях, поэтому сделал операцию в полевых условиях».

Опыт, который Марков получил во время работы в мобильном госпитале, изменил его отношение к хирургии. Сегодня врач ориентирован на восстановительную медицину и возглавляет комитет по реабилитации в Украинско-Немецкой медицинской ассоциации.

Раздражали артемовских коллег

Врачи-волонтеры бесплатно лечили не только военных, но и местных жителей. Это изменило мнение жителей Донбасса о «бандеровцах» в лучшую сторону, но с другой стороны, напрягало местных медиков, которые не готовы были оказывать услуги безвозмездно. В январе 2016-го работников ПДМГ просили освободить территорию Артемовской больницы уже с автоматами.

Когда активные боевые действия закончились, руководство мобильного госпиталя решило провести исследование состояния здоровья людей в сельской местности – медики отправились на Западную Украину. В итоге волонтеры провели самый масштабный кардиоскрининг за всю историю страны. В течение 2 месяцев 10 бригад скорой помощи проехали 565 населенных пунктов Хмельницкой области. Работники мобильного госпиталя обследовали 22 433 человека, в том числе делали пациентам кардиограмму 4-го поколения.

«Мы увидели, что все, кроме травм, также плохо в Хмельницкой области, как и в Донецкой. Возможно немного лучше с нервами, потому что там не стреляли. Но ситуации были ужасные: мы ловили людей в предынфарктном состоянии. При этом бабушка не хотела госпитализироваться, кричала: «С кем я коров оставлю, они же не доеные». Потом села на велосипед и уехала», – вспоминает Геннадий Друзенко.

МОЗ пытается закрыть мобильный госпиталь

Как только на востоке Украины прекратились активные боевые действия, в Киеве начали делать попытки закрыть неподконтрольную волонтерскую структуру.

«У нас сейчас идет дискуссия, которая дошла до уровня Турчинова и Совета национальной безопасности и обороны: имеют ли право медики-добровольцы оказывать медпомощь в военных частях? МОЗ считает, что в больницах это делать еще можно, а в военных частях – нет. Так что солдаты не люди, что ли?» – возмущается Геннадий Друзенко.

На данный момент медики-волонтеры ПДМГ продолжают работать в Попаснянском и Новоайдарском районах Луганской области, а также на базе 44-й артиллерийской бригады.