Жизнь за Украину. «Не хочу, чтобы у нас было, как в Донецке или Луганске»

Сердце разведчика 54-й бригады Юрия Зыкова с позывным «Шип» остановилось на Светлодарской дуге (Донецкая область). До последнего дня его жена Ирина думала, что он работает инструктором на второй линии обороны.

С женой разведчика Юрия Зыкова Ириной мы встречаемся на нейтральной территории. Прежде чем начать разговор, Ирина достает из сумочки пачку сигарет и показывает записку, которую обнаружила там утром. На клочке бумаги детским почерком аккуратно выведено: «Ты уверена, что хочешь еще одну? Можно и по-другому снимать стресс. От Сони с любовью».

– Я сегодня утром нашла в пачке. Это от моей дочери Софии, ей пятнадцать. После смерти Юры я снова начала курить. До этого не курила семь лет. Я пообещала дочке бросить, – говорит Ирина Зыкова.

«Споріднена душа»

Ира и Юра познакомилась на Ивана Купала в селе Зачепиловка Харьковской области.

– Мы случайно встретились на дне рождения общего друга. Я тогда запомнила даже не его лицо, а глаза. Такие темно-карие, почти черные. С того вечера мы не расставались. Тогда мы погуляли немного, он провел меня домой и уехал на работу в Днепропетровск. Я училась на пятом курсе торгово-экономического университета, мы созванивались постоянно, – вспоминает вдова бойца. – В июне мы познакомились, а 13 ноября у нас уже была свадьба. Очень быстро почувствовали, что созданы друг для друга. Я его называла «споріднена душа».

Спустя четыре года в семье появился долгожданный ребенок – дочка София. Муж захотел присутствовать на родах.

– Сказал тогда, что ему будет спокойнее, если он будет рядышком. Медсестра его предупредила: «Папочка, если вы потеряете сознание, мы через вас просто переступим, и вы останетесь лежать». Он сказал: «Нет-нет, я не потеряю сознание. Все будет хорошо». Это было 31 декабря. Он первым взял ее на руки, отнес в кювез и сказал: «Наша с красной ленточкой. Там девять мальчиков и одна девочка. Но наша с красной ленточкой», – рассказывает Ирина Зыкова.

Ирина и Юрий много путешествовали и видели, как живут люди в Европе. Поэтому с первых дней они поддерживали идеи Майдана.

– Приняли четкую позицию: мы – это мы, и нам никто не нужен. Мы в свое время сделали свой выбор как независимое государство. Мы должны строить свою страну сами, а не под чью-то диктовку, – рассказывает Ирина Зыкова. – Конечно, это проблематично. Наши люди не думают, а привыкли, что им рассказывают и показывают, что нужно делать.

Юрий записался в Змиевскую терроборону, участвовал в охране патриотических мероприятий. В конце 2015 года он сам ходил в военкомат, но повестка ему так и не пришла. В марте 2016 года не выдержал и попросил у Ирины разрешения заключить контракт с 92-й бригадой, где проходил службу его лучший друг.

– Он говорил мне: «Ну а кто, если не я? Я не хочу, чтобы у нас было, как в Донецке и Луганске, чтобы приезжали казаки, чеченцы и еще кто-либо. Я хочу, чтобы мы были свободной страной, чтобы у нас был выбор». Я не смогла сказать ему «нет». Я не могу сказать, что не жалею об этом. Наверное, жалею, если бы я ему сказал «нет», он переболел бы, возможно, но не пошел бы. Но я ему сказала «да», – со слезами на глазах вспоминает Ирина. – Было одно условие: они тренируются в Змиевской роте. Он говорит: «Кыця, я буду инструктором, буду тренировать тех, кто приходит». И я ему сказала, что если будет на второй линии обороны, то я не против. Я очень многое узнала после его смерти. Он был мастер шифровки: запретил друзьям выкладывать фотографии. Я верила, что он действительно тренирует ребят.

Потом ей показали фотографии Юрия в горячих точках – Красногоровка, Трехизбенка…

Не инструктор, а разведчик

Но в 2016 году Ирина переписывалась с мужем ежедневно, ничего не подозревая. В июне 2017-го он перешел вместе со своим лучшим другом в 54-ю бригаду. Уже после смерти Юрия от боевых побратимов Ирина узнает, что ее муж был не инструктором, а заместителем командира разведгруппы.

– Когда Юры не стало, мне было очень важно поехать туда, где его сердце остановилось. Это Бахмут. Была там забавная история. Например, я узнала, что мой муж носил почетное имя «Вася». Мы все называем человека недалекого «Васей», а оказывается, у них право так называться нужно еще заслужить. Это что-то вроде супер-воина. И вот у них в группе было два «Васи»: командир группы Вова «Кот» – это «Вася № 1», и мой Юра – «Вася № 2», – рассказывает вдова.

11 декабря 2017 года Ирина в последний раз видела мужа живым. Он был дома в отпуске, перед отъездом взял гостинцы для боевых побратимов, которые приготовила жена, и отправился на передовую. «Шип» уехал на Светлодарскую дугу.

– 11 числа я его провела. Потом он мне отзвонился, сказал: «Ты не представляешь, у меня как будто две семьи: одна дома, а сюда я приезжаю – это уже тоже как моя семья». Он был так счастлив, – вспоминает жена бойца.

Был как папа

В 6:30 утра 12 декабря Ирине позвонил офицер управления бригады Дмитрий «Мамай» и сообщил, что Юрию стало плохо. В этот момент ему делали искусственное дыхание.

– Я помню, что стояла у окна все эти минуты и просила: «Пожалуйста, не уходи, вернись ко мне». Но без десяти семь мне позвонили и сказали: «Ира, держись, его больше с нами нет. Не спасли», – вспоминает Ирина Зыкова.

Дмитрий «Мамай» рассказал «ХН», что в тот день должен был вести Юрия на объект к ребятам. Но утром ему позвонили и сообщили, что «Шипу» плохо.

– Скорая могла только констатировать смерть. Выяснилось: обширный инфаркт. Уже потом мы вспомнили, что у Юры долго болела спина, – рассказывает Дмитрий. – Никто не знал, что у него сердце больное, он был физически развитый, подтянутый. Потом уже возле кровати мы нашли таблетки обезболивающие. Он в эту ночь ходил к ребятам вниз пить кофе, не спал, потому что болела спина. А к врачу не обратился.

Дмитрий «Мамай» говорит, что знал Юрия еще со времен службы в 92-й бригаде, вся их группа перевелась в 54-ю бригаду.

– Юра «срочку» служил в морфлоте. И он фактически обучился с нуля этой специальности. Тогда пришло несколько человек из Змиевской терробороны и по итогу из нескольких человек только Юра освоил специальность. А это очень круто – освоить профессию, которой учатся в 20 лет, почти в 50. «Шип» был самый взрослый человек в группе, пацаны там были в основном помладше, лет тридцать. Но вот Юрка реально был как папа им всем, – рассказывает Дмитрий «Мамай». – Он постоянно работал на боевых позициях. Не то что там где-то сидел в тылу, это реально рабочая группа, у них самая высокая результативность за эту ротацию. Жаль, что с Юрой так получилось.

Похоронили Юрия Зыкова на Аллее славы 18-го кладбища рядом с боевыми побратимами.