Жизнь за Украину. «Как я смогу защитить своих детей, если война придет сюда?»

Их портреты висят в воинских частях и родительских домах. Для побратимов они навсегда останутся в строю, а мамы и жены будут вспоминать их голос в телефонной трубке. В последние минуты жизни они твердили: «У меня все хорошо». «Харьковская неделя» продолжает спецпроект о воинах XXI века, которые отдали свою жизнь за Украину.

Водитель 92-й бригады, старший солдат Станислав Ловинский проехал на своем «АТО-БУСЕ» самые горячие точки Донбасса. Он мог погибнуть под Счастьем или в Трехизбенке. Однако его жизнь оборвалась в ДТП под Харьковом.

Со Станиславом Антонина познакомилась на работе. Это был служебный роман, который перерос в настоящее большое чувство. Не влюбиться в Ловинского было невозможно, вспоминает его жена: добрый и харизматичный, надежный и ласковый. Это все о нем, о любимом мужчине и отце двух ее детей. Она до сих пор чувствует его поддержку, хотя со дня гибели мужа прошло почти три года.

Звонил прощаться

Станислав Ловинский проходил срочную службу в кинологических войсках, воевал в Афганистане. После возвращения из армии возобновил тренировки с животными, дрессировал собак для боевого задержания врага. У Станислава была возможность уехать на работу в Голландию, но он отказался. Когда на Донбассе началась война, семья жила в ожидании ребенка. Беременность у Антонины протекала сложно, поэтому телевизор она практически не смотрела. Тема войны в семье не поднималась.

Когда их старшему сыну Руслану исполнилось четыре месяца, Станислав поставил перед фактом, что уезжает в Башкировку работать инструктором.

– Он считал, что после Афганистана может быть полезен. Стас очень не хотел, чтобы война пришла сюда, в Харьков. Говорил: «Как я смогу защитить своих детей, если война придет сюда?». У Стаса двое сыновей взрослых от первого брака, их легко могли забрать в армию. Он этого не хотел, поэтому не усидел дома, – рассказывает Антонина. – Хотел научить солдат тому, что сам умеет. Это не звучало как «я поеду в АТО».

Но не сложилось: когда Станислав прибыл на базу 92-й бригады, выяснилось, что люди нужны на фронте. 3 сентября 2014 года Ловинский уехал в Счастье (Луганская область).

Боец был закреплен за ротой материального обеспечения, однако с первого дня стал водителем комбрига. Его визитной карточкой была «Газель» с надписью: «АТО-БУС». На ней он постоянно выезжал в самые горячие точки: «Трехизбенку», «Ангел», «Фасад», «Нижнее Теплое» и др. Неоднократно ходил в разведку. Получил несколько осколочных ранений, был контужен. Однако никогда не придавал травмам большого значения, предпочитал не лежать в госпитале, а проводить время с семьей.

С Антониной делился всем и, в отличие от многих солдат, ничего не скрывал.

– Как только была возможность, звонил. В три часа ночи, в четыре, в пять звонил. Мы все время разговаривали, – вспоминает Антонина. – Рассказывал очень страшные вещи. Мы с ним всегда обо всем разговаривали, и был момент, когда он позвонил и попрощался. Сказал, чтобы я не брала трубку, если будут звонить с его телефона. Сказал, чтобы я ничему не верила. И потом с утра опять звонок, я взяла трубку – это был он. Их просто там окружили, и он думал, что они не смогут отбиться, а потом позвонил утром и сказал, что все нормально.

Станислав Ловинский считал, что война на Донбассе гораздо страшнее, чем то, что он видел в Афганистане. Жестокость, с которой террористы из «ЛНР» относились к украинским солдатам, поражала бывшего афганца.

– Он рассказывал, что с той стороны страшно издевались над нашими ребятами. Они часто видели этих нелюдей в бинокли. Говорил: «Мы все время, когда идем на какое-то задание, несем с собой в кармане гранату, потому что в плен попадать нельзя». Над людьми, которые попали в плен, издевались сильно. Люди возвращались уже абсолютно другими, не в себе и абсолютно сломленными, – рассказывает вдова.

Мечтал о дочке

Первый раз в отпуск Станислав пришел в конце сентября. Встреча была короткой – буквально несколько часов с семьей. Но именно тогда Антонина приняла решение, что хочет еще ребенка.

– Я ехала на «Ланосе» на закупки какие-то и вижу: несется какая-то «Газель» мне на встречу, я еще думаю: «Да кто это по нашему частному сектору так носится?». Поднимаю глаза, а там написано «АТО-БУС». Стас мне до этого присылал фотку, что вот, мол, я на этой машине служу. Он подъехал и вышел в бронежилете с автоматом в форме. Я пытаюсь его как-то обнять, поцеловать, а его не обхватить. Я говорю: «Да оставь ты свой автомат!». Он говорит, нет, так не положено, его нельзя бросать, – вспоминает вдова. – Для меня его приезд был полнейшей неожиданностью, потому что, когда я его провожала, мне казалось, что после Иловайска оттуда просто не возвращаются. Когда увидела его, поняла, что мне нужен еще один ребенок. Не могла его так отпустить. Я понимала, что не могу удержать, я понимала, что он все равно уйдет, потому что ему нужно защищать нашу страну. Он пришел в следующий раз на 4 дня в отпуск. Стас очень хотел девочку… но родился сын.

Через полгода службы в зоне АТО Станислава перевели в Башкировку. Выходные он проводил с семьей. Последний раз Антонина видела любимого живым за два дня до гибели. Смертельное ДТП произошло вблизи села Каменная Яруга, по дороге из Башкировки в Харьков. Уже позже военные расскажут Антонине, что, торопясь домой, Стас пытался обогнать фуру. Сзади его толкнет «Мерседес», и машину Стаса закрутит.

– Мы договорились с ним, что он приедет в воскресенье утром. Созвонились в пятницу вечером и в субботу. Он сказал, что у него все хорошо. Поговорили и я положила трубку. В воскресенье утром он не приехал, и я начала звонить, а телефон отключен. Потом позвонил его друг моей сестре и сказал, что Стас попал в аварию. Но сказал, что неизвестно, жив он или нет. Они сказали мне, я начала сразу звонить по больницам, моргам… – говорит женщина.

Смертельное ДТП произошло поздно вечером в субботу, 28 марта 2015 года. В воскресенье Антонина проснулась и увидела, что дверь в доме открыта.

– Утром я проснулась, у нас открыта дверь. Я спрашиваю у мамы: «Что, Стас приехал?». Она говорит: «Нет». А мы всегда на ночь дверь закрываем. В этот раз она была приоткрыта, и у меня было ощущение, что он прощаться приходил, – говорит Антонина.

Спустя три с половиной месяца после похорон родился Мирон. Антонина говорит, что до сих пор ощущает поддержку мужа, а сыновья узнают папу на фотографиях. Иногда Руслан просит включить запись папиного голоса. Вдова Станислава научилась быть счастливой ради детей, она не считает их сиротами и не водит на кладбище.