28 апреля, 2017 - 18:09

Месяц после апокалипсиса. Как живет Балаклея сейчас

"ХН" узнала, как живет Балаклея через месяц после взрывов на арсенале.

– Все началось в 02:40. Мы услышали взрывы, были видны огни. Я выскочила во двор и увидела, как по улице бегут люди. Мы тоже вместе со всеми добежали в город. Наш дом не подлежит ремонту, там все взорвалось – и сарай, и гараж. Бесплатно жить в отеле мне с мужем предложили сразу. Но за месяц ничего конкретного по поводу жилья не говорят. А я уже ни во что не верю. Пока мы с мужем в отпуске, но что будет дальше – не знаю. Что тут? Две коечки – а нужно и еду приготовить, и постирать. Но это ведь гостиница, а не общежитие. Вот, вернулась от свекрови, принесла мужу домашний борщ, – рассказывает жительница Балаклеи Нина Ивановна Сироткина.

Небольшая комната единственного в городе отеля «Юбилейный» с двумя кроватями и столом стали для нее и мужа домом со дня, когда случился пожар на 65-м ракетно-артиллерийском арсенале в Балаклее. Женщина не хочет, чтобы ее фотографировали: говорит, раздала много интервью, да только толку от этого нет.

Дом Сироткиных в частном секторе по улице Кирова восстановить нельзя. Единственная уцелевшая постройка – летняя кухня. Сколько придется жить в отеле, неизвестно. Конкретного ответа на вопрос о выделении нового жилья или компенсации семья еще не получила.

Живут с тазиками

Центральная улица Балаклеи полна людей. Работают магазины, банки и кафе, на остановках ждут автобус школьники с огромными рюкзаками. Больше месяца назад, 23 марта, на этом месте – возле здания райгосадминистрации – местных жителей не было совсем. Сегодня Балаклея вернулась к прежней жизни. Внешне здесь ничто не напоминает об апокалипсисе: окна остеклены, город полностью очищен от снарядов. Совсем другой мир на окраине, которая пострадала от разлетающихся снарядов больше всего.

Поселок Нефтяник расположен в 15 минутах езды от центра. Днем его вид напоминает муравейник: в каждом дворе стучат, строят, собирают шифер. Несмотря на то, что в райадминистрации пообещали отремонтировать кровли до Пасхи (16 апреля), работы здесь идут до сих пор.

– Крыть дом начали только вчера, – рассказывает Юрий Сумовский, житель двухэтажки на улице Газовиков. – А до этого разворотили крышу (ее осколками посекло) – и бросили. Мы так жили три недели. Я обращался в администрацию – знаете, что мне сказали? Чтобы я купил пленку и пока как-то закрыл дыры сам. На прошлой неделе были дожди, и мы жили с тазиками. От взрывов трещины пошли по стенам и даже на ступеньках в подъезде.

На многих двухэтажках в поселке действительно свежий бордовый шифер. Горы старого, посеченного осколками снарядов, жители сложили в кучи во дворах.

Еще одна проблема жителей Нефтяника – разрушенные взрывной волной балконы. Власти приняли решение не восстанавливать их, назвав самостроями, частной собственностью, ремонт которой должны делать хозяева квартир. Более того, многие до сих пор в глаза не видели комиссии, которые должны были сделать подомовой обход и опись повреждений.

– Ко мне никто не приходил и не оценивал ущерб, – показывает свой балкон на первом этаже, где веревками привязаны две уцелевших створки, Любовь Гацун. – Во время взрывов у меня микроволновку вырвало, у внука планшет треснул, но это мелочи. Ночью, когда все летело в нашу сторону, мы с дочкой и зятем уехали подальше от Балаклеи, где не было слышно взрывов – в Слобожанское. Там постояли до обеда, потом двое суток жили у знакомых. Вернулась домой, а тут окна и шторы лежат просто на улице. Пусть бы мне окно и раму поставили, больше ничего не надо.

«Зачем крыша, если стены нет?»

Самые страшные последствия взрывов на арсенале – в так называемых бараках возле кирпичных многоквартирных домов. Здесь кипит работа. Заходим внутрь. В двух комнатах обвалилась штукатурка, окно едва держится на деревянном подобии стены – от взрывной волны кирпичная обшивка высыпалась на улицу.

– Зато крышу сделали. И зачем, если стены нет? – возмущается хозяин.

Всем строениям здесь более 70 лет. Один из них, на улице Газовиков, строители уже полностью разобрали, чтобы сложить заново. В крышу попал снаряд, окна и стены выбило. Дом даже признали аварийным и предложили его жителям выехать, но те отстояли – попросили капитально отремонтировать.

– В этом бараке я живу и пенсионеры, – рассказывает Наталья, пока по небольшой комнате бегает маленькая девочка – ее внучка. – Когда начались взрывы, мы сначала прятались в своем подвале, а потом побежали в бомбоубежище. Ой, что тут было! Среди ночи машины летали и люди – очень страшно. Утром я пришла и увидела: крыши и окон нет, шифоньер в моей квартире упал, еле открыли двери. К нам несколько раз приходила комиссия, предлагала на выселение. Но куда? В общежитие или туда, где раньше зэки жили? Мне это не нужно. Я двух детей воспитывала и еле насобирала денег на этот барак. Вот сейчас ремонтируют, работы очень много, но главное – что мы дома. Хотя и без газа до сих пор.

Во время визита в Балаклею руководителя ГСЧС Украины две недели назад глава Балаклейской РГА Степан Масельский заявил журналистам, что в городе работают комиссии, а райадминистрация готовит документы в Кабмин на возмещение ущерба – чтобы люди, оставшиеся без домов, могли купить себе жилье. На Нефтянике признаются, что не верят этим обещаниям. Особенно жители одноэтажного барака по ул. Газовиков, 8. Чтобы спасти свой дом, жители подперли его стену деревянными досками. На крыше до сих пор заметная вмятина.

Как могли, люди привели в порядок свои квартиры. В ужасном состоянии осталась только одна. Ее хозяйка – 97-летняя старушка. Бабушка смогла покинуть Балаклею только через несколько дней после взрывов на арсенале. Соседи рассказывают, что она пролежала на полу с тазом на голове два дня и чудом осталась цела. Дом трясло так, что со стены сорвалась даже газовая колонка. Когда на блокпостах начали пропускать машины, за старушкой приехали племянники.

На днях этот барак признали аварийным, жителям прислали письмо с предложением временно съехать в отель или детскую спортивную школу. Но они не соглашаются.

– У нас тут живут три пенсионерки и два инвалида. Нам говорят: мы вам дадим денежную компенсацию. Но сколько и когда – не уточняют, – рассказывает Светлана Крец. – Знаете, что мне Масельский сказал? Прямо в лицо: «Вот не было бы у вас счастья, да несчастье помогло». Не нужно мне такого счастья!
– Деньги мне не нужны, пусть дадут такую квартиру или эту ремонтируют. Временно ни в какое общежитие я жить не пойду, – поддерживает ее укутанная в платок 80-летняя Любовь Григорьевна. – Я ту войну пережила и эту переживу. Я в Балаклее с 1962 года живу, тогда мне дали эту квартиру.
– Мы отправляем кучу писем Светличной, Чернову, Масельскому, – подключается к разговору жительница одной из квартир Марина Смолянец. – Сегодня только начали шевелиться. Целый месяц нам говорят: ждите. Здание «расходится», а на прошлой неделе во время дождей все в квартиры лилось. Наконец-то нам только дали бумажки, что наш дом не подлежит ремонту, – на демонтаж. В поселке четыре дома таких. Самое обидное: мы звоним в администрацию в Харьков, а нам говорят – пишите своим властям. А они отчитываются, что 80 % поселка отремонтировано.

Во вторник жители добились того, что к ним приехал юрист горсовета: все сфотографировал, записал и пообещал отправить документы в Харьков. Пока даже владельцы аварийного жилья остаются в своих квартирах (всего в Балаклее насчитали 27 семей, которые остались без крыши над головой).

– Материальной помощи нам никто не выдавал, – говорит Марина. – 27 марта приходили, мы писали заявления, что у нас повреждено. Месяц прошел, но мы не получили. Всю бытовую технику я ремонтировала за свой счет. До взрывов мы прекрасно жили, у нас стояли эти бараки, каждый что-то себе лепил, насколько мог.

Спустя месяц после катастрофы механизм возмещения местным жителям ущерба до сих пор не разработан.

– Деньги, которые выделило государство (более 100 миллионов гривен), предусмотрены на восстановление окон и крыш, - говорит депутат Харьковского облсовета от партии «Об’єднання «Самопоміч» Андрей Канашевич. - В то же время никто не оценивает внутренний ущерб. Например, у некоторых людей взрывной волной повреждены входные и межкомнатные двери, подоконники. Для объективности картины необходимо создавать комиссии, которые будут заходить в каждый дом и квартиру. Конечно, при условии что власть собирается компенсировать потери. Пока что с обходами посещали не всех жителей Балаклеи. Многие к тому времени, когда в городе работали комиссии, еще не вернулись, чьи-то убытки записали, только лишь оценив внешнее состояние дома. Поэтому перечни пострадавших, которые подали мэрии, неполные. 112 миллионов гривен, которые уже выделило государство, вряд ли хватит на восстановление города. Квартиры и дома, которые не подлежат восстановлению, учли. Но нет информации о степени повреждений домов, где пошли трещины, а значит непонятно, сколько необходимо денег на их восстановление. К тому же пострадали объекты бизнес-инфраструктуры, а поля, куда падали снаряды, до сих пор стоят необработанные. Это ущерб, который тоже необходимо возмещать.

Только цифры