Опубликованы первые отрывки дневника убитого на Харьковщине писателя Владимира Вакуленко

В преддверии похорон опубликованы первые записи украинского писателя Владимира Вакуленко. Он предчувствовал свою гибель и не пытался скрыться.

Владимир Вакуленко знал, что за ним придут, но не стал выезжать из Изюмщины. Он воспитывал 14-летнего сына с расстройством аутистического спектра и не стал рисковать, оставшись с Виталиком и родителями в Капитоловке (село к востоку от Изюма). Владимир понемногу волонтерил и писал.

"Сьогодні десятий день окупації. Розумію, що якщо ці рукописи потраплять до рук ФСБ, яка має прийти після рашиської дивізії "Z" ось тільки закінчаться бої, але все ж розраховую їх передати в разі довготривалої окупації в руки міжнародних організацій, а вони за правилами міжнародних спільнот, будуть. Все ж я вірую в ЗСУ. Отак як в Бога, хай не гнівиться на мене", — публикует первые записи Вакуленко "Лівий берег".

Самым трудным для Владимира во время оккупации стали полная изоляция, отсутствие связи и непонимание ситуации в Украине. По звукам боев он делал выводы: если стреляют, значит, есть сопротивление, Украина борется.

"Староста сховався від відповідальності, зв'язок був відсутній взагалі, ми не знали навіть, чи стоїть ще місто, чи взяте ворогом. Зовсім відсутність новин, повна відсутність зв’язку з будь-якими органами, щоб стала більш зрозумілою картина, що відбувалося в нашому селі — окупантів було чимало, а блок-пости через кожні 100 метрів. Постійні шпони навіть порожніх пакетів. Інше, мене збивало страшенно, що такого приниження мої нерви не витримають".

Писатель знал, что Харьков бомбили, но масштабов, кажется, не понимал из-за отсутствия связи и информации с неоккупированных территорий.

"Мені з моїми патріотичними проукраїнськими поглядами вкрай небезпечно було б опинитися затиснутому у вороже кільце, але я не мав вибору. Поруч зі мною дитина, до всього з особливим сприйняттям усього що навколо, яка ще в перших числах березня взагалі припинила будь-яке спілкування із зовнішнім світом. Врешті я й так розумів, що всі оці вибухи, "гради", бомбардування і нові команди на кшталт "лягай" торкнуться і його аутичної психіки. [...] Харків розбомблений, і його реабілітація буде сунути роками", — писал Вакуленко.

Больше всего его тревожило понимание того, что вокруг очень много предателей и то, что его сдадут — это вопрос времени. О некоторых людях, которые могли работать на россиян, он писал знакомым в мессенджерах.

"Мова про будь-яке геройство, типу зупинити БТР чи ін.: то у великих містах, а ми маленьке селище, де максимум можливо зібрати патріотичних людей — максимум 2-3 чол., це я знав давно, тому жив своїм життям відлюдником. Всеєдно знав, що мене рано-чи-пізно здадуть, а стукачів, як пізніше з’ясувалося, було чимало".

Выживать в оккупированном Изюме с ребенком на руках было сверхтяжелой задачей. Владимир Вакуленко писал, что городские власти исчезли, продуктов ни у кого не осталось, приходилось брать их у оккупантов:

"…крупи, цукор, борошно та консерви десь у середині другого тижня привезли окупанти, тож продукти більш-менш були в усіх. Російську гуманітарку брав і я. Місцева влада ховалася десь по підвалах, забезпечення не було ніякого, окрім картоплі, гороху та квасолі з тушківкою, не було більше нічого. Варив подобу супу дитині, ділячи вміст банки навпіл на трилітрову каструлю".

Как писал ранее KHARKIV Today, во время оккупации Изюмского района сотни местных жителей пропали без вести. Такая же участь постигла и детского писателя, поэта и волонтера Владимира Вакуленко, который в марте не вернулся с допроса. Следователи установили возможное место его захоронения, но в могиле обнаружили тело неизвестной женщины.

Когда 7 марта российские танки вошли в Капитоловку, Владимир Вакуленко понял, что скоро оккупанты к нему наведаются. Он был довольно заметной фигурой в Изюме и его окрестностях: организовывал патриотические концерты, всегда говорил по-украински, помогал местной терробороне. 24 марта его забрали. До сентября родным так и не удалось узнать ничего о том, погиб ли он или остался в плену.

Когда после освобождения Изюмщины нашли массовое захоронение, из книги записей изюмской ритуальной службы стало известно, что тело Владимира Вакуленко находится в могиле №319. Но тогда говорили, что в могиле тело женщины.

У отца писателя взяли анализ ДНК, чтобы установить, действительно ли в могиле нашли тело Владимира.

"Родителям Владимира Вакуленко сообщили, что ДНК-экспертиза подтвердила: в могиле 319 было тело их сына", — написала бывшая жена Владимира Ирина Новицкая.

Люди, которые хоронили в месте массового захоронения в Изюме, рассказали полицейским, что 12 мая оккупанты приказали им закопать тело убитого мужчины, которое было недалеко от села Капитоловка.

"Свидетели заметили шаровые отверстия в теле и простреленные документы украинского писателя. Тело находилось на улице больше месяца", — сказал Болвинов.

Владимиру Вакуленко было 50 лет.

Шестого декабря в Харькове похоронят литератора. Прощание состоится во вторник, в 12:30 в Свято-Дмитровском храме УГКЦ по улице Полтавский шлях, 44.

В 14:00 Владимира Вакуленко похоронят на Харьковском городском кладбище № 2.