Спасти маму из плена «ДНР»: история двух братьев
Савва и Артур добиваются, чтобы имя их матери внесли в списки на обмен, который не проводили с 2017 года.
Братья Чуйковы, родом из Горловки, уже пятый год живут в Харькове. За это время они сменили дюжину работ, волонтерили, чтобы помочь другим переселенцам, открыли кафе вместе с ветеранами АТО и уже год борются за освобождение своей мамы из плена «ДНРовцев».
Сейчас Савве и Артуру 25 и 23 года. Когда в 2014 году начались боевые действия, братья были студентами и учились в Луганском национальном аграрном университете (ЛНАУ). В то, что начнется война, не верили до последнего, ходили на пары и немногочисленные проукраинские митинги.
– Я тогда не особо следил за новостями, но слышал, что в Горловке и Славянске идут боевые действия. Глупо, конечно, но я думал, что нужно сессию закрыть, а только потом уезжать. Да и надеялся, что Луганск обойдет стороной. Наверное, в тот момент многие украинцы не верили, что будет война, – рассказывает Савва Чуйков.
Война стала осязаемой, когда несколько снарядов попали в университетское общежитие. Тогда же на улицах города они увидели вооруженных людей и первых погибших.
Закрыв сессию, Савва и Артур решили поехать домой в Горловку, надеясь там переждать боевые действия, но уже через несколько недель поняли, что нужно уезжать. Снаряды не прекращали летать, а в городе по несколько недель не было воды и электричества. Тогда же боевики перекрыли выезд из населенного пункта. Беспрепятственно через блокпост могли передвигаться только женщины, а парней и мужчин призывного возраста задерживали, если у «проверяющих» появлялось подозрение о желании покинуть город.
– В этом случае назначались «исправительные работы». Заставляли рыть траншеи, разгружать снаряды и прочее. Мы боялись выезжать из-за риска попасть к ним, потому что там людей могли избивать и пытать. Но в то же время видели, что перспектив находиться на территории Донецкой области нет, – рассказывает Савва.
Перейти через блокпост можно было только под одним предлогом – сделать покупки на соседнем рынке. Но в таком случае нельзя было взять с собой много вещей: наличие большой сумки – кричащее доказательство того, что человек не собирается в ближайшее время возвращаться домой.
– Мы взяли только маленький рюкзак и пакет с кое-какими вещами. Было очень страшно, сердце колотилось, но на нас вообще не обратили внимания, а вот мужчину, шедшего за нами, задержали, – вспоминают братья.
КИЕВ – ОДЕССА – ХАРЬКОВ
Перебравшись на подконтрольную Украине территорию, братья сели на маршрутку до Бахмута, а оттуда – до Киева.
Оригиналов документов из ЛНАУ у ребят не было, но они могли поступить в университет как вольные слушатели. Решили зарегистрироваться в Национальном университете биоресурсов и природопользования в столице, после чего рванули к другу во Львовскую область. Там помогали валить лес, за проживание не платили.
– Я сразу понимал, что мы уехали из Горловки навсегда. Обманчивой была мысль о том, что вот-вот город освободят, – вспоминает Артур Чуйков.
Приближалось начало учебного года, но освобождения не было. К тому моменту братья уже передумали поступать в Киев и купили билеты в Одессу, где стали вольными слушателями в аграрном университете и поселились в общежитии.
– Мы проучились месяцев восемь или девять, параллельно работали, делали все, что придется: и кирпичи грузили, и секонд-хенд. Последнее – разгружали фуры с овощами. Платили за это копейки, зато могли дать мешок картошки, это всегда для нас была радость, – улыбается Савва.
В октябре 2014 года Луганский аграрный университет перевели в Харьков, а у парней появилась возможность доучиться в вузе, в который они изначально поступали. К тому же можно было получить стипендию за весь период, пока университет не мог ее выплачивать, но для этого нужны были оригиналы документов. Савве пришлось поехать в оккупированный Луганск.
– Приехал в общагу, а в нашей комнате кто-то жил, половина вещей украдена. Забрал оригиналы, причем, никто не препятствовал. Возможно, потому что я был старостой и у меня были хорошие отношения с преподавателями, но от других одногруппников я слышал, что им документы не хотели отдавать, – вспоминает он.
Переезд из Одессы в Харьков был непростым периодом: в ЛНАУ еще не поселили в общежитие, а так как на разгрузке овощей много заработать не удалось, то в новом городе Савва и Артур оказались с 50-ю гривнами на двоих. На выручку пришла знакомая студентка, и некоторое время парни нелегально жили в ее комнате в общежитии зооветеринарной академии. Уладив все вопросы с университетом, они стали активно волонтерить и браться за любую работу.
– Часто помогали разгружать гуманитарную помощь, там же нам что-то перепадало. Приходили в общагу, меняли килограмм сахара на кило гречки или бутылку масла на консерву – так и жили, – делятся братья.
Когда в Украине стартовала реформа полиции, Савва перевелся на заочное отделение и был в первых рядах на отбор в патрульную полицию.
– Решил, что этому городу нужен новый герой, захотелось своими руками что-то изменить. Проработал там два года, но разочаровался, увидев систему изнутри, и уволился, – рассказывает старший брат.
За это время он прошел путь от простого патрульного до инструктора по стрельбе и личной безопасности, проводил тренинги по оказанию первой помощи. Последнее пригодилось Савве и тогда, когда он решил уволиться из полиции. Сейчас обучение неотложной помощи – основной вид деятельности и заработка в Харькове.
Артур, в свою очередь, занялся бизнесом: продавал машины, мебель, делал зеркала. А в июне 2018 года братья стали совладельцами кофейни «Куля», которую открыли два ветерана АТО. Они захотели расширить бизнес, братья решили стать компаньонами. Чтобы сэкономить на открытии, почти все делали своими руками – дизайн, ремонт, рекламу, а позже стали за стойку в качестве баристы.
В ПЛЕН ЗА ШПИОНАЖ
Сейчас Савва и Артур занялись правозащитной деятельностью. В первую очередь, чтобы спасти свою маму Марину Чуйкову из плена МГБ «ДНР», где она находится почти полтора года. Женщина осталась жить на оккупированной территории, чтобы ухаживать за своей пожилой матерью, которая категорически отказалась покидать родной город. Периодически она выезжала на подконтрольную Украине территорию, чтобы купить продукты, лекарства, забрать посылку на почте или навестить сыновей. В один из таких выездов ее задержали на блокпосту.
– Люди, которые ее тогда видели, рассказали, что ее досматривали и допрашивали так, будто искали контрабанду. С машины снимали колеса, срывали обшивку внутри салона, – рассказывает Савва.
Сыновья узнали о произошедшем не сразу. Месяц с мамой не было связи и никто не знал, где она находится. Их отец, который также остался на неподконтрольной территории, написал заявление в «ДНРовскую» полицию с требованием расследовать пропажу Марины Чуйковой. Только тогда они получили ответ, что женщину задержало МГБ.
– Когда она пропала, мы начали выяснять, искать людей, писали всем в соцсетях. Все, что мы знаем, восстановили по показаниям разных людей, собрав отдельные звенья в единую цепочку, – делится старший брат.
Выяснилось, что Марину Чуйкову обвиняют в шпионаже в пользу СБУ. Якобы она снимала на веб-камеру технику, которая стоит под окнами дома, а найденный в квартире тв-тюнер боевики назвали прослушивающим устройством. За шпионаж по «законам ДНР» предусмотрена смертная казнь.
– До войны мама была медсестрой и очень далека от политики. Она была типичной мамой и выполнять задачи для спецслужб побоялась бы. К тому же техника, стоящая под нашими окнами, – это общеизвестный факт. Ее видно даже со спутника. Так что ценность этих данных равна нулю, – говорит Савва.
За полтора года сыновьям удалось поговорить с мамой по телефону всего пару раз. Первый месяц Марину Чуйкову содержали на бывшем заводе изоляционных материалов, помещение которого переоборудовали для содержания пленных.
– Там были ужасные условия и отношение. Мама рассказывала, что слышала крики людей, которых пытали. Сыро, влажно, холодно, – рассказывает сын.
Сначала Марине Чуйковой не выдавали постель, она спала на голой твердой поверхности, через время в ее камере появился старый грязный матрас. В туалет ее выпускали по разрешению, а душа вовсе не было. Сейчас она находится в Донецком СИЗО, там отношение более-менее сносное. По крайней мере, у сыновей нет информации, чтобы к ней применялась жестокость. Савва и Артур добиваются, чтобы боевики включили Марину в списки на обмен. Для этого даже провели возле консульства РФ в Харькове акцию. По словам Артура, его мама должна стать символом освобождения пленных в Украине, как Олег Сенцов стал символом освобождения пленных в России.
