Андрей Курков: По обе линии фронта говорят на русском языке
Андрей Курков – самый известный в мире украинский писатель и единственный литератор постсоветского пространства, чьи романы попадали в топ-списки европейских бестселлеров. В день визита писателя в город в рамках культурной инициативы «Пятый Харьков» мы поговорили с ним о перспективах русскоязычной литературы в Украине, европейском книжном рынке и о том, как война изменила сознание украинцев.
«После Путина будет компромисс»
– Андрей Юрьевич, вы киевлянин, но, тем не менее, подписали открытое письмо к министру культуры с просьбой вмешаться в застройку харьковской площади Свободы. Вас интересует сохранение архитектурного облика Харькова или это была просьба друзей-писателей?
– Это и просьба друзей, и я сам считаю, что когда такая неоднозначная ситуация в стране, ставить новые памятники не к месту. Мы все переживаем психологические травмы, даже не замечая этого, когда следим за новостями. Принимать любое решение в таком состоянии неправильно. Я против того, чтобы ставить сейчас любые памятники.
– У нас действительно война очень изменила настроения общества. Вы как писатель и наблюдатель человеческих душ какие перемены заметили в национальном сознании?
– Прежде всего, гражданское общество консолидировалось, появились новые социальные группы, которые будут влиять на общество и после войны. Это и ветераны АТО, и те, кто сейчас прячет георгиевскую ленточку и интерес к советскому прошлому – они остались и будут проявлять себя во время выборов. Стало меньше аполитичности.
– Вопрос, который так или иначе обсуждают все гости «Пятого Харькова»: есть ли шанс на то, что мы вернем оккупированные территории Крыма и Донбасса?
– Самый вероятный исход – объявление Крыма независимым с долгими юридическими разборками Украины и России. Европа и Америка не признают российский Крым. Перереферендить все уже не получится – это будет карикатура, потому что никто не будет воспринимать всерьез попытки легализовать принадлежность Крыма России. После Путина будет найден компромисс, который устроит всех. Рано или поздно России будет важнее восстановить отношения с Западом, чем закачивать деньги в непризнанную территорию. С Донбассом ситуация и легче, и сложнее. Политические переговоры там вести не с кем, интеллектуалы оттуда уехали, это территория с искусственно вымытым интеллектом. Думаю, в конце концов, Россия махнет на них рукой.
– Вы часто общаетесь с западными писателями и издателями. Отсюда складывается ощущение, что Украина на Западе уже никого не интересует. Действительно ли это так?
– В чем-то да. Но надо понимать, что нет войны, которая все время будет занимать приоритетное место в новостях.
«Писатель всегда пишет о своей стране»
– Поговорим о книгах. Сейчас часто можно услышать, что бумажная книга умирает. Как думаете, вытеснит ее электронный носитель?
– Сейчас другие новости: электронная книжка умирает в Европе. В прошлом году на 2-3 процента упали продажи электронных файлов и на несколько процентов выросли продажи бумажных книг. Бумажная книга никуда не денется. Европа консервативна, поэтому будем резать деревья.
– Есть более серьезная угроза для книжного рынка – обилие пиратских ресурсов, откуда любой текст можно скачать бесплатно. Как думаете, их существование может нанести серьезный удар литературному процессу?
– Конечно, в части авторского права это преступление, с которым сложно бороться. Издатели несут потери, писатели условно несут потери, потому что при нашем минимальном книжном рынке писатель не может жить с гонораров, проданных в Украине книг, – только если он оказывается на польском, немецком рынках. Я когда-то очень раздражался, потому что мои книги все были на этих ресурсах. Но сейчас понимаю, что люди, которые качают эти тексты, все равно не покупали бы мои книги – они привыкли к бесплатному. Ничего тут не поделаешь, пускай читают, пока защита авторского права у нас не станет цивилизованнее.
– Что бы вы посоветовали начинающему писателю, который стремится покорить читателей не только в Украине, но и в других странах?
– Прежде всего, нужно научиться выстраивать сюжет. А потом – умело написать историю. Во всем мире читают истории. Идеальный пример умного построения простых историй – в книгах Пауло Коэльо. Его читают и интеллектуалы, но в то же время тиражи книг Коэльо исчисляются миллионами экземпляров. Нам нужна такая же массовая литература и в Украине, тогда ее узнают в мире, потому что каждый писатель всегда пишет о своей стране, о чем бы он ни писал. Он пишет о своих соотечественниках – других он не понимает и не знает.
«Мы остались свободными»
– Андрей Юрьевич, вы себя всегда позиционировали как украинского русскоязычного писателя. Сейчас в Украине в некоторых кругах бытует мнение, что русский язык – это язык оккупанта и мы должны поддерживать исключительно литературу на украинском языке. Вы как себя чувствуете в этом контексте?
– Когда я слышу формулировку «язык оккупанта», я, конечно, не чувствую себя комфортно. Те, кто любят эту точку зрения, не понимают, что сейчас в Украине по обе линии фронта говорят на русском языке. Как бы против него не выступали, он будет одним из основных языков общения для граждан Украины на долгое время, если не навсегда. Из-за борьбы с русским языком страдают не столько русскоязычные писатели, сколько те, кто пишет на языках национальных меньшинств. Их забыли, их не замечают, они вне культурного поля украинского. Например, трое закарпатских венгерских писателей получили национальные премии в Венгрии, но о них никто не знает в Киеве и в Харькове. Все попытки продвинуть крымскотатарскую литературу на украинский рынок провалилась – мы никого не знаем. Мы ничего не знаем о том, пишут ли у нас на болгарском языке.
– Кто должен заниматься продвижением этой литературы?
– Наверное, государство, но оно это не потянет, у нас гуманитарная политика – позади всего. На самом деле почему война возникла? Никто не попытался совместить культурное пространство Украины с ее географическими границами. Не было никогда украинского культурного пространства ни в Крыму, ни на Донбассе.
– Если говорить о далекой перспективе, лет на 20, какова судьба русского языка и русской литературы в Украине?
– Они будут жить, потому что сейчас появляется много новых русскоязычных писателей – и в Бессарабии, и в Закарпатье (там есть даже этнические венгры, которые пишут на русском – Банди Шолтес, например). Русскоязычная поэзия Украины иногда сильнее русскоязычной поэзии России и Израиля. Мультикультурная Украина будет жить. Другое дело, что многим не нравится сама формулировка «русскоязычная литература». Потому я здесь, в Харькове, хочу во время лекции предложить новый термин.
Представим себе, что культура – это результат деятельности акционерного культурного общества. Каждый представитель – писатель, музыкант – делает свой вклад. Есть у нас основная литература – на украинском языке, которая защищается государством, это мажоритарная литература. А литература на других языках – миноритарная. Не русскоязычный, а миноритарный писатель. Этот термин должен снять агрессию.
– По прошествии трех лет войны у вас остались какие-то контакты с русскими коллегами?
– Общаюсь с Улицкой, Акуниным – будем в августе вместе выступать в Лондоне, с Володей Сорокиным дружу. Но это люди, которые фактически выехали из России. Они – или в стороне от политики, или на стороне Украины. Сейчас в России политическая заангажированность и готовность служить власти привела к упадку современной русской литературы. В Европе очень мало переводят современных русских писателей. Украина уже занимает эту нишу – в Польше украинскую литературу знают в сто раз лучше, чем российскую. Россия снова превратила своего писателя в инженера человеческих душ, который должен исправлять человека, чтобы он служил системе. У нас независимость искусства от власти имеет и отрицательную сторону – нет рынка книжного, нет денег. Но, с другой стороны, все мы остались свободными.
