Сейфаддин Гурбанов: «Мне был поставлен ультиматум: либо ты делаешь второго Скрипача, либо его сделает кто-то другой»
Скульптор Сейфаддин Гурбанов рассказал о причинах появления памятников-близнецов, лавировании между заказами Фельдмана и Кернеса и отсутствии воли на установку монумента Ирине Бугримовой.
Два «Скрипача на крыше» с разницей в неделю появились в центре Харькова. Скрипач, который 14 лет возвышался на площади Конституции, «переехал» на улицу Сумскую. На прошлой неделе точная копия бронзового музыканта появилась на старом месте. Установить в городе второго скрипача решил лично Геннадий Кернес после того, как временно побивший с ним горшки народный депутат Александр Фельдман перенес скульптуру на принадлежащее ему здание. Автор обеих работ – скульптор Сейфаддин Гурбанов – считает, что политико-культурный скандал закончился хэппи-эндом, два аналогичных памятника в одном городе его не смущают. Могли ведь ни одного не поставить…
– Как вы отнеслись к тому, что вашу работу сняли и решили поставить в другом месте?
– Когда я узнал, что снимают, я сильно расстроился. Понимаю, что кто-то на что-то там обиделся… Мне пояснили, что там якобы сменился собственник у здания. Фельдман мне часто говорил, что у него проблемы с тем, что Скрипач стоит на этой крыше… Установили в другом месте, тоже в центре. По-моему, неплохое место на Сумской.
– Когда мэр потребовал сделать второго Скрипача, сразу согласились?
– Мне был поставлен фактически ультиматум: либо ты делаешь второго Скрипача, либо его сделает кто-то другой. Я как автор не мог уступить кому-то свою работу. Геннадий Адольфович тогда сказал, что якобы есть легенда о том, что на этом месте сидел мальчик и играл на скрипке, поэтому эта фигура должна быть там. И я как бы с ним согласился, потому что изначально работа делалась для этого места.
– Разногласий из-за второго Скрипача с Фельдманом не было?
– После установки второго Скрипача мы не общались. Я не знаю, обиделся он или не обиделся. Александр Борисович знал о том, что я делаю второго Скрипача.
– Он пытался вас отговорить?
– Да, пытался. Я сказал, что если не я сделаю, то кто-то другой сделает. Ну смысл мне? Потом с кем-то судиться и доказывать, что нельзя было этого делать, так как это авторская работа. Мне кажется, у меня просто другого варианта не было.
– Фактически из-за ссоры двух политиков в Харькове появилось два Скрипача.
– Зато появилась новая легенда. Об этом говорят уже целых три месяца... Пройдет 50 лет, а эта легенда останется…
– Легенда о том, как поссорились Александр Борисович с Геннадием Адольфовичем?..
– Ну поссорились или что-то там у них не так получилось. Главное, что эта история увековечит обоих.
– Скрипачу, можно сказать, повезло. Чего не скажешь о памятнике Людмиле Гурченко.
– Ну что Гурченко… Стоит у меня в мастерской. Памятник не закончен полностью. Там как получилось: Фельдман заказал мне памятник в феврале 2006 года. Я фактически ее за полтора месяца сделал. Открывать памятник должна была Юлия Тимошенко 16 марта (в 2006 году Александр Фельдман баллотировался в ВР от партии БЮТ – прим. «ХН»). Но потом городские власти запретили устанавливать скульптуру… Случился этот жуткий скандал, из-за которого в итоге Людмила Марковна попрощалась с Харьковом… Но памятник актрисе понравился, я даже подарил ей маленькую копию. Надеюсь, заказчик и власть договорятся, и Гурченко все же установят…
«Слон – одни деньги, обезьяна – совсем другие»
– Вы еще работали над памятником Ирине Бугримовой, который хотели установить возле цирка...
– Мне очень хочется закончить эту работу. Геннадий Адольфович видел эскизный проект, даже сам сказал, что фигура хорошая, но композицию якобы можно пересмотреть и так далее. Потом я потерял целый год, так как создавал из мрамора Семь чудес Харькова. В 2010 году к нам из Китая прибыли семь главных достопримечательностей города для установки на площади Архитекторов, но в таком жутком китайском исполнении, что пришлось срочно все переделывать. Целый год я потратил на это, вместо того, чтобы делать Бугримову. Потом как-то отложили, отложили... Я думаю, что вот сейчас есть возможность и желание директора цирка, и мое. А дальше, как оно будет через полгода или год, решать городской власти.
– Сейчас работаете над какими-нибудь городскими проектами?
– Мэр попросил, чтобы несколько скульпторов, 2-3 человека, разработали свой вариант эскиза животных для зоопарка. Вот пока занимаюсь, делаю. Эскизы сделал и, как только скажут, покажу. Если выделенные деньги позволят, чтобы я делал, – сделаю.
– А сколько стоит создать животных для зоопарка в вашем исполнении?
– Все зависит от композиции. Если это слон – одни деньги, обезьяны и птички разные там работы меньше – это совсем другие деньги. Всегда можно найти дешевле, если постараться.
- Cемь чудес Харькова уже заказывали в Китае, чем это закончилось…
- Ну сейчас же не только Китай… В Турции такие скульптуры делают и в Америке. Чем отличаются авторские работы, это тем, что автор несет персональную ответственность. Кроме того, работа эксклюзивная, а не серийная.
- Кому нужны 7 чудес Харькова в Китае? Наверняка это тоже был эксклюзивный проект.
Тут что важно. Ответственность автора. Вот возникли какие-то проблемы с моими работами, мы же изначально их зимой делали, а зимой на улице сырость и мороз. Прошлым летом мы устранили те дефекты, которые были пропущены тогда. А если бы какие-то проблемы возникли с китайскими работами? Они их сделал и все. А ведь нужно проводить реставрацию. Поэтому лучше, когда автор работы известен и находится где-то рядом.
«Мы делаем памятники каким-то мужикам»
Вам нравится памятник, который хотят установить вместо Ленина на площади Свободы?
– Я не буду об этом говорить, потому что я об этом ничего не знал. Узнал только, когда конкурс уже завершался. Я не могу ничего сказать, но по телевизору видел, что многим не нравится то, что хотят поставить. Я думаю, что в таком деле торопиться не следует. Площадь Свободы – это очень серьезный объект и спешить тут нельзя.
Памятник стал победителем на конкурсе, его утвердили, вы сомневаетесь в компетенции жюри?
– Дело в том, что в эскизе работа может смотреться отлично, а когда увеличат и поставят на площади – это совсем другое. Тут главное, чтобы не получилась такая печальная история, как у нас с Павловской площадью (бывшая Розы Люксембург – прим. «ХН») – когда девочку с птичкой поставили и сняли. Тогда тоже конкурс вроде бы проводили. А потом сняли скульптуру, потому как все признали, что не очень памятник получился (автор памятника Независимости – скульптор Александр Ридный, соавтор памятника на площади Свободы – прим. «ХН»).
Ваше отношение к декоммунизации и сносу «советских» памятников?
– Если честно, я бы эти памятники не трогал вообще. Если в СССР была эпоха соцреализма, да, действительно, сейчас ее много критикуют, но мастера там были супер. Но этой школы уже нет, я как преподаватель сейчас говорю. Ленин на площади был очень грамотно продуман с точки зрения его размещения в пространстве, и этот памятник подчинял себе целую площадь. Это говорит о том, что архитекторы и скульпторы работали очень грамотно. Сейчас такого уровня монументалистов в Харькове просто нет, да и в Украине тоже. Время изменилось. Мы идем в Европу? Отлично. Так давайте создавать что-то европейское, а не подобия советских памятников.
– Каких памятников не хватает Харькову?
– В Харькове совсем нет интересных скульптурных композиций. В Европе идешь по городу и там через каждые 20-30 метров какие-то интересные ансамбли из фигур. У них скульптуры несут какую-то смысловую нагрузку и заставляют зрителя разгадать, что там зашифровано. Мы делаем много памятников, может и неплохо делаем, но это все памятники каким-то «мужикам» – писателю какому-то или ученому… А в целом, чтобы интересная задумка была или композиционное решение таких работ, к сожалению, нет.
