"Никому не нужны катаклизмы в Харькове. Они уже были в 2014 году", — Всеволод Кожемяко

Бизнесмен Всеволод Кожемяко дал большое интервью о переформатировании харьковских элит после смерти Кернеса, влиянии COVID-19 на аграрный сектор Украины и роли министра МВД на жизнь Харькова.

После смерти Геннадия Кернеса в Харькове происходит перетасовка элит и перераспределение власти, в которой задействованы первые лица страны. Не стоят в стороне и местные бизнесмены. В частности, Всеволод Кожемяко — бизнесмен, волонтер, владелец компании "Агротрейд". В 2020 году вошел в топ-100 богатейших людей Украины по версии журнала Forbes с состоянием в 100 миллионов долларов. Почему в Харькове не спешат с выборами мэра, на кого сделают ставки местные элиты и есть ли у рынка земли реальные перспективы в Украине, Всеволод Кожемяко рассказал LIGA.net. 

За кем пошли элиты

— Бизнес и политика в Украине весьма тесно переплетены. Особенно в Харькове. Что сейчас происходит в политической жизни Харькова?

— Город готовится к выборам этой осенью. Происходит некая перегруппировка элит в сторону тех или иных кандидатов.

— Есть мнение, что в Харькове сейчас консенсус местных элит, главным бенефициаром которого является Арсен Аваков.

— Кернес был достаточно сильным местным центром влияния, который невозможно было обойти. Он был таким себе бугорком, на который все в любом случае натыкались. Когда его не стало, то вполне естественно, что элиты стали наводиться на наиболее мощного политика с харьковскими корнями — Арсена Авакова.

Преимущество Авакова в том, что он в курсе всех процессов, происходящих в регионе. У него много связей, которые он не разорвал. 

— А кто пошел к новому бугорку? Павел Фукс, который, насколько я понимаю, представляет интересы семьи Кернеса?

— Наверное, Фукс как друг семьи Кернеса знает много незаконченных моментов и, возможно, помогает семье, чтобы гарантировать сохранность основных бизнес активов, которые Кернес оставил своей семье. Скорее всего, многие из них связаны с городским хозяйством. Я практически не знаю деталей.

— Ярославский, который успел помириться с Кернесом?

— Я не думаю, что Ярославский сильно участвует в политической жизни города. Примирение — это его личные отношения с Кернесом, не связанные с политикой. Насколько мне известно, его это вообще никогда не интересовало.

— Получается, для местных элит нет значения, была вражда между Аваковым и Кернесом или нет. Им главное, чтобы этот человек что-то решал на государственном уровне.

— Конечно, многим все равно. Особенно тем, чей бизнес или карьера связаны с городом. Им надо быть в системе власти и двигаться в этом поле.

— Банковой выгодно происходящее в Харькове? Аваков пожинает все плоды, и президент туда не вмешивается?

— Банковой в этом случае повезло, что у нее есть Аваков. Это взаимовыгодное сотрудничество. Есть понятный политик, который может взять на себя ответственность за одну из основных областей Украины. Никому не нужны катаклизмы в Харькове. Они уже были в 2014 году.

— Кто сейчас по факту управляет городом?

— Игорь Терехов.

— Вы действительно так считаете или это искусственное управление?

— Я думаю, он полностью управляет. Он же по идее все знает.

— В горсовете пока нет перебежчиков и у Терехова все под контролем?

— Насколько я вижу, пока что да. Со временем, наверняка появятся недовольные. В частности, ближе к выборам.

— То есть сейчас затишье перед бурей?

— Просто затишье. Ушел мэр города и подхватить ситуацию смог тот, кто с ним долго работал и был во всех операционных процессах. Терехов делает то, что и делал последние несколько лет. Просто увеличилась самостоятельность в принятии решении, а значит и ответственность за них.

— Вы думаете, Аваков сидит и руководит Харьковом? Думает, как же там канализацию проложить, по какому маршруту?

Насчет самостоятельности. У меня складывается впечатление, что Терехов после смерти Кернеса просто вернулся к прежнему работодателю.

— А кто представляет его интересы в Харькове? Котвицкий?

— Я думаю, что у Терехова достаточно связей, чтобы коммуницировать с Аваковым напрямую при необходимости. С Котвицким он тоже давно общается, насколько мне известно. Главное не это, а то что ни Кожемяко, ни Фукс, ни Ярославский, ни Котвицкий, будучи бизнесменами, не будут чинить лифты или давать воду. Они могут только давать какие-то советы, которые можно слушать, а можно не слушать. Но кто-то должен делать что-то руками. На сегодняшний день это делает Терехов и он находится в полной ответственности перед жителями Харькова в первую очередь.

— В связи с консенсусом элит искусственно замедляется история с досрочными выборами мэра. Это делается, потому что всех все устраивает или Банковая не нашла оптимального кандидата?

— На весну они не успевают с выборами процедурно и хотят на октябрь. Я думаю, Банковой нужен достойный кандидат, и чтобы это не превратилось потом в цирк или головную боль для них. Мне кажется, они до осени смогут посмотреть кандидатов и понять, кого они хотят поддержать. Но мне не кажется, что поддержка партии "Слуга народа" сегодня может дать такие результаты, которые давала год назад. Разве что сам президент приедет агитировать за кого-то, а так скорее наоборот.

— А кто может стать кандидатом от Банковой?

— У них пока нет кандидатов, насколько мне известно. Депутатам не очень выгодно идти и размениваться. К тому же для поддержки кандидата нужно наведение элит на него или на нее. Эти кандидаты должны что-то из себя представлять.

Люди с ресурсом и опытом абы кого не поддержат. Времена ноунеймов под брендом Зе уже прошли.

— Как вы оцениваете шансы Терехова?

— Достаточно высоко.

— У него есть поддержка элит, о которых мы говорим?

— Я так понимаю, он работает над этим. Если элиты будут понимать, что Терехов договороспособный и с ним можно иметь дело, он держит слово, то не вижу для него препятствий. Но голосовать будут все-таки харьковчане, а не элиты. И в случае чего весь негатив будет выливаться прямо на Терехова. Ему будет нелегко.

— Главным конкурентом Терехова должен стать Михаил Добкин. Терехов сможет навязать ему борьбу?

— Если я высоко оцениваю шансы Терехова, то это не значит, что не будет борьбы. Михаил Добкин будет избираться из оппозиции, это хорошая площадка. Он медийный и харизматичный. Но я бы не назвал его безальтернативным победителем, а сказал бы, что его шансы на сегодня тоже высоки. Да, его помнят, но Добкин не был в управлении городом уже много лет. Он все-таки больше политик, чем хозяйственник.

— Может сработать фактор ностальгии харьковчан.

— А кто был больше с Кернесом? Добкин или Терехов? Если мы говорим об известном ролике, то Добкин. А если мы говорим о работе в городской власти, то наверное все-таки Терехов. Поэтому Терехову, возможно, нужно будет немного больше объяснять избирателям связь с Кернесом, чем Добкину. Лично для меня работа с Кернесом не является заслугой, скорее наоборот.

Мэр это еще и лицо Харькова. И если это лицо светилось на всех пропагандистских российских каналах, где осуждалось все украинское, то наверное такое лицо Харькову не нужно.

— Евгений Мураев пойдет на выборы?

— Честно, не знаю. Это узнаваемый в Харькове политик, молодой, говорящий. Может и пойдет. А может кого-то поддержит. Вы у него спросите.

— Недавно Добкин был в эфире телеканала Мураева НАШ.

— А где ж ему теперь еще быть (смеется).

— Вы знаете о кандидате, который обсуждается внутри харьковских элит и теоретически может выстрелить?

— Если бы такой кандидат был, и он всерьез обсуждался, то я бы знал. Разве что завтра какой-то человек с именем и ресурсом вдруг решит, что он хочет…

— Сергей Жадан?

— Жадан — писатель и без преувеличения моральный авторитет нации, ему это не нужно. Он точно нет, я его спрашивал.

— Кто по вашему мнению является достойным кандидатом, который вдохнет новую жизнь в Харьков?

— Кто бы сейчас не пришел, новая жизнь вдохнется. В Харькове не будет такой монополии в горсовете, как была у Кернеса. Для важных решений нужен будет политический компромисс. А это всегда интересы разных групп и индивидуумов. Появится политическая конкуренция и конкуренция идей. Потому что в Харькове ее не было.

Кернес замкнул на себе все процессы по развитию города. Вы могли предлагать что угодно, но в итоге наталкивались на его видение. А видение у него было часто "совковым", к сожалению. С новым мэром, я уверен, все будет по-другому. Кто бы не победил, такого единодушия среди депутатов уже, наверное, не будет.

Я думаю, ближе к выборам мы увидим еще кандидатов. Я бы сейчас не сужал выбор до Добкина и Терехова. Тем более что Добкин уже руководил Харьковом и давно...

— А Терехов давно в исполнительной власти.

— Для объективности скажу, что быть в исполнительной власти это не значит руководить. У руководителя совсем другие вызовы и другая ответственность. И в этой роли мы Терехова до сих пор не видели. При Кернесе он был как-бы в тени "на хозяйстве" и только сейчас начал руководить. А вот Добкин наоборот уже был мэром и всю хозяйственную работу при нем делал Кернес. Возможно у Добкина что-то поменялось в отношении к "операционке", я не знаю, но думаю вряд ли. Последние семь лет он занимался исключительно политикой.

— Осенью в Харькове будут выборы?

— Будут.

— А вы планируете в них участвовать?

— Я в стороне стоять не буду.

— А в чем будет ваше участие?

— Сейчас рано об этом говорить. Я буду и дальше стараться делать все, чтобы Харьков был современным, удобным и красивым украинским городом. Тот, кто предложит такую программу, будет моим кандидатом.

Как закончился 2020-й для бизнеса и помог ли Зеленский 

— Каким этот год был для вас, как для бизнесмена?

— Как это не удивительно, но год был хорошим. Наш бизнес не пострадал. Более того мы хорошо сработали и получили хорошие результаты, несмотря на дистанционную работу, на которую мы перешли еще до решения правительства. В регионах, где располагаются наши предприятия (Черниговская, Сумская, Харьковская области) не было засухи в отличие от Центральной и Южной Украины. Мы увидели, что можно хорошо работать и в условиях пандемии тоже.

Более того, пандемия стала одним из факторов, повлиявших на укрепление цен на рынке с/х продукции. Страны начали больше покупать. В этом году очень большим покупателем стал Китай. Мы довольны, что справились с этой ситуацией и стали более эффективными.

Но это может быть не навсегда и с COVID-19 нужно бороться. Когда масса людей остается без работы в других секторах, то они не придут и не купят. В итоге это окажет влияние и на нас. В отдельной компании не может быть хорошо, если в целом в глобальной экономике все плохо. Надеемся, что все закончится и человечество поборет очередной вызов.

— А если говорить в целом о бизнес-климате?

— Я не вижу, что он улучшился. Мы достаточно большая компания и уже прошли, надеюсь, времена маски-шоу. Но на более мелкий бизнес по-прежнему нападают. В агросекторе процветает рейдерство и происходит криминализация экономики в Украине. Я не могу сказать, что стало безопаснее работать.

— За почти два года президентства Зеленского для вашего сектора что-то глобально поменялось?

— Не вижу особых изменений, кроме принятого закона о земле. Возможно, когда рынок откроется летом, мы увидим какие-то улучшения. Я уверен в том, что закон придется усовершенствовать, постепенно мнимые ограничения по количеству гектар в одни руки и по допуску к покупке юридических лиц. А люди поймут, что в купле-продаже земли нет ничего страшного.

— Рынок земли нужен или нет?

— Однозначно, нужен. Другой вопрос, кому он нужен. Мне как бизнесмену он нужен. Но он не нужен чиновникам, потому что они много решают по земле и это источник их дохода. Так же он не нужен некоторым политикам, которые строят на отрицании рынка целые избирательные кампании. А в первую очередь, рынок нужен людям, владельцам паев. Они слушают политиков-популистов и не понимают этого. Ведь собственники земли не могут распорядиться своим паем в полной мере. Распорядиться не значит, что они должны его обязательно продать. У них должно быть такое право.

Также рынок сильно нужен государству. Это единственный такой огромный ресурс, который еще не распределен в Украине. Свободный рынок может привести в страну серьезные инвестиции. Но не в существующем виде

— В том виде, в котором он был принят, он что-то принесет в страну?

— Ничего не принесет. Он принесет только владельцам паев их право продать и то по невысокой цене из-за низкой конкуренции. Для большого бизнеса есть ограничения в 100 га и компании не смогут покупать землю. Также есть ограничения для юрлиц. Поэтому существенно ограничивается приток капитала в этот сектор.

— По предварительным оценкам, гектар земли будет стоить около 2 тысяч долларов. Это много или мало?

— Я не думаю, что она будет стоить 2 тысячи долларов. Наш прогноз — 1 тысяча долларов. Не будет большой конкуренции среди покупателей. Возможности внутреннего капитала весьма ограничены… Я думаю, что закон [о рынке земли — ред.] будет изменен. Надеюсь, наступит прозрение.

— Возможно, шагом к прозрению является воссоздание Министерства агрополитики…

— Я не знаю их целей и задач. Министерство может заниматься незначительными регулированиями и прогнозированием производства. Сколько я работаю в этой сфере, кроме как связей с коррупционными схемами в госпредприятиях (начиная от Укрспирта и заканчивая любым государственным куском земли) ничего другого от министерства не было.

— Пока Министерство агрополитики в процессе создания и за агросектор отвечает министр экономики Игорь Петрашко. Как вы оцениваете его работу?

— С Петрашко я пересекался еще во времена его работы в инвестбанке. Это, собственно, все, что я могу сказать.

— За время его работы вы чувствовали поддержку агросектора или наоборот помехи?

— Несмотря на то, что у нас парламентско-президентская республика, все ключевые решения принимаются в Офисе президента, а не в кабинете премьер-министра.

— Ваше отношение к частной тяге и речным перевозкам.

— Как потребитель я отношусь нормально, но не знаю, как относится железная дорога. Когда была проблема с подвижным составом, то компании строили вагоны. И мы, в том числе. Сейчас в зерновом бизнесе проблем с подвижным составом нет. Поэтому, возможно, при правильном регулировании этого процесса… Просто я не знаю какие аргументы у железной дороги, чтобы не допускать частную тягу.

Что касается реки, то я был бы глупым человеком, если бы я сказал, что я против. Это самая дешевая логистика. Но дьявол всегда в деталях. Нужно, чтобы закон не был выписан под одну компанию и был достаточно либеральным. Чтобы он смог создать конкуренцию и на этом рынке тоже.

— Как вы в целом оцениваете перспективы агросектора и влияние на его развитие пандемии?

— Сейчас рынок биржевых товаров на подъеме. Цена на кукурузу, например, достигла семилетнего максимума. Перспективы украинского аграрного сектора я оцениваю достаточно высоко. Он имел и будет иметь серьезную долю в экономике Украины. Пути его развития связаны в том числе и с рынком земли.