Алексей Чекаль: «Современный человек устал от компьютерной эстетики»
Дизайнер Алексей Чекаль рассказал «ХН» о месте каллиграфии в современной жизни, национальном характере шрифта и возрождении хорошего вкуса.
Известный украинский дизайнер и каллиграф Алексей Чекаль приходит на интервью в футболке собственного дизайна. На черном фоне – известная фраза Григория Сковороды «Світ ловив мене, та не впіймав», выполненная в стиле украинской скорописи. Мы поговорили с художником о рукописях знаменитых гениев прошлого, месте чистописания в школе и новых шрифтах.
«Каллиграфия помогает думать»
– Алексей, кто ученики вашей Школы каллиграфии?
– Моя школа – это, скорее, система частных уроков. Так же я преподавал в Харьковской академии дизайна и искусства, сейчас работаю во Флорентийской Академии Классических Искусств. Везде студенты разные. В основном каллиграфии учатся дизайнеры, которым необходимо применять знание истории шрифта и умение писать разными стилями в реальных графических проектах: брендинге, типографике, леттеринге, граффити и прочих направлениях современного искусства. Но у меня обучаются не только дизайнеры – и домохозяйки, и ученые, и люди не творческих профессий. Кому-то это нужно для определенной эстетической медитации, кому-то – выразить свои художественные способности. Ты иногда не знаешь, где эти умения принесут пользу. Например, всем известен пример влияние каллиграфии на Стива Джобса в осмыслении гармонии и красоте форм, что помогло ему создать прекрасные продукты Apple.
– Зачем каллиграфия современному человеку?
– Современный человек пресыщен компьютерной технической эстетикой, и ему хочется отдохнуть глазами на формах, связанных с человеческими эмоциями и энергетикой. Сейчас мы часто слышим слова craft, handmade, и это необходимость возвращение к эксклюзивности отражается не только в возрождении ремесел, но и, например, к замене геометрических логотипов крупных компаний более живыми рукописными формами букв.
–Детям нужны уроки каллиграфии и правописания?
– Безусловно – это организует человека и помогает наладить связь между рукой и мозгом. У детей, которые мало пишут, по-другому развивается мозг. Каллиграфия помогает человеку думать. На Западе и на Востоке сейчас возвращают в школу уроки чистописания, поскольку развитие мелкой моторики рук благотворно влияет на скорость мышления.
– Обязательно ли иметь хороший почерк, чтобы научиться каллиграфии?
– Не всегда. Почерк – это все-таки бессознательное, это – наша эмоциональность, наш характер. Есть такая полунаучная дисциплина, как графология, которая подмечает, как особенности человеческого темперамента отражаются на его почерке. А каллиграфия – вещь сознательная, ты знаешь форму буквы – готику, например, или итальянский курсив, ты контролируешь этот процесс.
«Микеланджело все надписи делал сам»
– Почему вас так привлекает почерк Григория Сковороды?
– Нельзя заниматься каллиграфией и не изучать историю письма. Тем более наследие украинской рукописной традиции. Например, почерк Пушкина или Шевченко очень похожи на почерки современного человека. А в почерке Сковороды много элементов 17 века, он декоративен, изыскан и утончён, в нем отражено наследие как Киево-Могилянской Академии, где он учился, так и культурный пласт дипломатической переписки казацких писарей. Григорий Саввич писал на греческом, латыни, на славянских языках, в его почерке видны все эти взаимовлияния Востока и Запада. Меня Сковорода привлекает и как философ своим ощущением свободы и независимости от сильных мира сего. Я тоже постарался освободить себя от офисной работы и нашел такой способ существования, когда в путешествии по городам и странам я нахожу друзей и новые проекты – своеобразное каллиграфическое путешествие.
– Почерк кого из великих ученых и писателей прошлого вас впечатлил так же сильно?
– Чем ближе к современности, тем меньше почерки людей связаны с книжной культурой. Если мы посмотрим на почерк Петрарки – он не очень индивидуальный, он связан с каллиграфической традицией готического курсива. Люди тогда читали рукописные книги и старались им подражать. Чем ближе к нашей эпохе – тем почерк менее вычурный, более быстрый. Из того, что мне запомнилось, можно выделить русского писателя начала 20-го века Алексея Ремизова. Он интересовался скорописью 16-17 века, его записки и дневники были сделаны в этом стиле. Интересно иногда записывал стихи авангардист Даниил Хармс – там чувствуется влияние допетровской кириллицы. Есть известные итальянские почерки – Микеланджело и других художников. Микеланджело все надписи на Сикстинской капелле делал сам, точно так же работал Леонардо. Для них письменная культура была так же важна, как архитектура и живопись, потому для них было естественно заниматься шрифтом.
«Стиль Харькова – авангардные поиски форм»
– По надписям на вывесках, афишах и улицах можно судить о характере города?
– Конечно – по тому, что можно видеть на улицах сегодня, можно сказать, что в Украине шрифтовая культура достаточно низкая. В той же Польше, Чехии внутренний графический вкус у населения развит больше. Показательно в этом плане сходить на кладбище в любой стране. Меня так потрясло современное кладбище в Таллине – такая высокая шрифтовая культура, тонкий вкус и скромность! У нас – попса на попсе.
–Почему у нас все так плохо?
– Думаю, общий вкусовой уровень подпортило советское время, общее художественное образование у нас тоже не на высоте. Традиции украинской письменной культуры очень богаты, но в Советском Союзе это была закрытая специальность под контролем КГБ, чтоб не дай Бог не появился никакой самиздат. Было всего 40-50 шрифтов, и традиции многие были убиты. Сейчас Украина начала понемногу идти своим путем. Сейчас там, где русский каллиграф проводит прямую линию, украинский – кривую, пластичную. Это говорит о нашем более южном темпераменте, мы больше чувствуем влияние традиций допетровской кириллицы, а в России больше предпочитают гражданский шрифт. Многие молодые шрифтовики сейчас стараются вводить эти классические украинские особенности в наборные и декоративные шрифты.
–То есть, у шрифта есть национальность?
– Бывают шрифты межнациональные, но есть нюансы. В той же Германии больше геометрических форм, в Италии и других южных странах художнику хочется «шикануть», сделать все более эмоционально. Это необходимо учитывать при создании национальных брендов. Кроме того, шрифт – это еще и камертон эпохи, как и архитектура. В католической готической архитектуре стремление человека к Богу, к небу, выражается в том, что формы начинают удлиняться. Так же постепенно в 13-14 веках из приземистого карлингского унциала романской эпохи появляются удлиненные формы готики, где основные штрихи становятся похожими на забор и буквы устремляются ввысь. Казацкая скоропись с залихватскими росчерками напоминает то связку сена, а иногда – удар сабли. Кстати, образ рыцаря, который умеет обращаться и с саблей и с пером очень показателен для той эпохи. Почти все украинские гетманы вышли из писарей – были воинами, но знали несколько языков и были дипломатами.
– У Харькова есть свой неповторимый шрифт?
– У Харькова есть графический характер, который был заложен не в 19 веке, а в 20. Течения авангарда, футуризма и конструктивизма оказались очень созвучными этому месту. Такие художники как Борис Косарев и Василий Ермилов и многие их соратники задали тон дизайнерским экспериментам, которые актуальны и сейчас. В 20-30 годы здесь было много типографий и известно множество обложек, где использовались шрифты от Арт-Нуво до жестких геометрических гротесков. Кстати, в юности тут жил Кассандр (Адольф Жан-Мари Мурон), который питал дух Харькова, а потом в Париже создал не только логотип Yves Saint Laurent, но и множество шрифтов, ставших символом эпохи. Стиль Харькова – это не вычурный вензель и не классическая антиква, это – авангардные поиски формы.
– А в наше время появляются новые шрифты, или это – уже история?
– Конечно, идут эксперименты. Есть, например, футуристическая каллиграфия – там каллиграф не обращает внимание на читабельность, от букв иногда остаются некие осколки. И наоборот, в наборных, текстовых шрифтах появляются микро изменения в плане формообразования и пластики. В латинице существует миллион шрифтов, выбор там гигантский, в кириллице выбор небольшой, многие шрифты некачественны. В Украине каллиграф и шрифтовой дизайнер – это молодая профессия. Но мы с друзьями делаем всё возможное, чтобы любовь и интерес к шрифту в нашей стране росли.
