На этой неделе Украина отмечает четвертую годовщину Евромайдана. Для Харькова — это особая дата, ведь первые протестные акции прошли именно здесь, на площади Свободы, 19 ноября 2013 года. Спустя четыре года «Харьковская неделя» пообщалась с активными участниками Евромайдана. Мы задали нашим героям четыре вопроса: каким был первый день на Майдане, что запомнилось (испугало) больше всего, как Майдан изменил их жизнь и нет ли разочарования в Революции достоинства.

Владимир Чистилин: «Сначала я пошел в военкомат»

Харьковский журналист Владимир Чистилин был одним из первых, кто взял на себя организацию Евромайдана в Харькове. Спустя 4 года из первого состава координаторов движения остался только он.

"Весь 2013 год было ощущение, что вот-вот что-то рванет. Все для меня началось, пожалуй, еще 14 ноября, когда в клуб «Инди» приезжал Мустафа Найем с фильмом «Открытый доступ». Кернес тогда выключил свет во всем квартале. Все это напомнило мне революцию 2004 года – это была такая агония власти. 19 числа 100 человек вышли с требованием подписать договор о Евроинтеграции. Помню, плакат такой был: «Нам – в Европу, России – дулю». А 21 ноября уже через соцсети начали всех созывать. Мне запомнился Форум Евромайданов, который проходил 12 января – еще до всех этих драконовских законов. Десятки Евромайданов со всей страны приехали, известнейшие люди – Владимир Огрызко, Егор Соболев. Знаково было, что все приехали именно в Харьков, где была самая сложная ситуация, где был «Оплот», бегали титушки, угрожали, били, поджигали машины. Это было что-то невероятное, просто детективная история. Например, только два человека знали, где будет проходить форум, мы скрывались до последнего. Второе памятное событие – 22 февраля 2014 года, когда харьковчане сломали российский сценарий на Съезде регионов".

"Евромайдан познакомил харьковчан друг с другом. Как-то посчитали, что однажды «к Тарасу» пришло 70 тысяч человек. Это мы утвердили ноу-хау – прозрачный бюджет. Каждый вечер выкладывали деньги из прозрачной «скрыньки», считали принародно, сколько собрали, а потом отчитывались, куда они пошли. Их тратили в основном на генератор и полиграфию – денег там не так и много было. После Майдана частью жизни стало волонтерство – на это тратится очень много времени. Но сначала я пошел в военкомат: мне пришла повестка явиться в первую волну мобилизации, и я пошел в таком романтическом порыве. А там сидят все свои, меня там сразу же узнали. И сказали: «Тут автомат держать есть кому, а ты давай занимайся культурно-массовым сектором». В какой-то момент я собирался сворачивать эту лавочку, но пока не отпускает.

У меня нет разочарования в Революции достоинства, потому что не было очарования. Это не первая моя революция – я стоял на Майдане еще в 1989 году с желто-синим флагом. Да, идеалы Майдана в полной мере не воплощены, и Революция достоинства продолжается. Но иногда революции длятся десятилетиями".

 

Артем Фисун: «Мы находимся на грани деспотизма и права выбора»

Житель Песочина Артем Фисун еще и до Майдана занимал активную позицию – был членом общественного объединения «Альтернатива». После начала войны на Донбассе он занялся волонтерством, вступил в партию «Самопоміч» и избрался депутатом в Песочинский райсовет.

"Евроинтеграция давно меня интересовала. Я в детстве жил в Житомирской области, и когда грохнул Чернобыль, мы поехали во Францию как дети пострадавших от аварии. Мне было 10–11 лет, я увидел эти условия жизни и еще тогда сформировал определенное мировоззрение. Когда правительство отказалось от Евроассоциации в 2013 году, я подумал, что нужно что-то делать. Я понимал, что если Украина выберет дружбу с Россией, мы окажемся в каменном веке – у людей уже никто и ничего не будет спрашивать.

Я стоял на Евромайдане и в Харькове, и в Киеве. Очень запомнилась моя вылазка на киевский антимайдан. Мне лично было очень интересно сравнить точку зрения одних и других людей, поэтому мы с товарищем пошли в Мариинский парк. Замаскировались, чтобы нас не побили – надели бейсболки, спортивные штаны и пошли. Прошлись по парку, пообщались с людьми, посмотрели на все собственными глазами. Я увидел, как там люди бухают и «отдыхают» потом. А потом пошли на Майдан и увидели, как общество сплотилось, как наладило взаимопомощь. И я тогда понял тогда, что хочу видеть такую Украину и такой Харьков – а не ту, которую мы увидели в Мариинском парке.

После Майдана началась война и мы поставили волонтерскую палатку в Песочине, напротив здания райадминистрации. Собирали необходимые вещи для добровольцев. Обратились к властям, попросили помещение, чтобы хранить собранные вещи – нам отказали, но мы нашли другое. Помощь возили в Харьковский пограничный отряд, потому что многие члены нашей организации пошли в армию, потом – в Дебальцево, сейчас возим помощь в Авдеевку, Сватово, Мариуполь. Я думаю, Майдан продолжается в Украине – мы до сих пор находимся на грани деспотизма и права выбора.

Константин Олейник: «Я увидел Порошенко»

Константина Олейника в Харькове знают как «трубача Евромайдана», однако до революционных событий 2013 года он много лет не играл. С началом войны он стал волонтером и часто выступает в зоне АТО.

"Когда начинался Евромайдан, я был в Киеве. На 22 ноября у нас была назначена акция протеста – я был участником Врадиевской ходы, мы начали свои акции за год до Майдана против милиции и за отставку министра Захарченко. Но тогда было уже понятно, что министр и президент – это одна шайка, и мы собирались выходить уже за отставку президента, а не только министра МВД. За день до нашей акции милиционеры избили студентов, и мы еще больше укрепились в своих настроениях. Очень запомнился день 22 ноября – в этот день я увидел Порошенко, он тоже вышел к нам. Я спросил его: «Петр Алексеевич, неужели вы тоже верите в революцию?». Он ответил: «Если бы не верил, меня бы здесь не было». Шел дождь тогда, мы все пели гимн.

Как я стал трубачом Майдана? Дело в том, что я мало знал тогда украинские песни, играл что-то такое – «Вставай, страна огромная». Но на Майдане не нужны были такие мелодии, и я начал учить новые. До Майдана власти уничтожили мой бизнес – у меня была фирма, которая занималась геральдикой, сувенирами, было производство свое. Восстановить ее я не смог, на работу устроиться у меня не получилось, потому я сейчас все время отдаю музыке, выступаю с трубой на улицах. Майдан можно назвать революцией относительно. Все-таки это был очередной обман людей властью. Люди вышли, исходя из внутренних убеждений".

Надежда Савинская: «Хотелось, чтобы Харьков стал центром Евромайдана на востоке»

Надежда Савинская пришла в политику еще до Евромайдана. В 2013 году она выступала с общественными акциями как представитель ДемАльянса. Сейчас Надежда вовлечена в волонтерские проекты.

"Я была в Харькове на Майдане с 19 числа и потом – каждый день среди инициаторов этого движения. На протяжении всей осени мы проводили с друзьями акции в поддержку Евроассоциации. Мы десять лет стремились к ней, устраивали множество мероприятий, и тут даже не президент, а просто премьер-министр на сайте объявляет, что мы меняем курс – меня это возмутило, ведь никакого обсуждения не было, ничего. И потому я вышла сразу же, как только ассоциация не была подписана. Хотелось, чтобы Харьков стал центром Евромайдана на востоке. Ключевым событием было 1 декабря, когда на харьковский Евромайдан вышло около 10 тысяч человек. До этого мы приходили такие проевропейски настроенные, с улыбками, но 1 декабря уже было понятно, что люди пришли с совершенно другими настроениями, решительными. Запомнился и 22 февраля возле Дворца спорта, когда мы выгоняли делегатов съезда.

Жизнь после Майдана изменилась, конечно. Политики стало больше. Я занимаюсь образовательными проектами. В революции я не разочаровалась, это было решающее событие для того, чтобы Харьков и харьковчане осознали свою украинскую идентичность. Харьков стал действительно украинским городом, и те изменения, которые мы запустили, – необратимы".

Иван Варченко: «Многие разочарованы тем, что чуда не происходит»

В дни Евромайдана Иван Варченко был депутатом облсовета от «Батьківщини». После Революции достоинства его жизнь изменилась кардинально – он стал советником министра МВД и переехал в Киев.

– Первое ощущение, которое появилось после того, как Янукович и Азаров объявили, что не подпишут документ об ассоциации, было то, что впоследствии будут называть «зрада» – вот это чувство тотальной «зрады» привело меня на Майдан.

Первые наши акции происходили спонтанно, мы созвонились с несколькими друзьями, посоветовались и решили, что единственный вариант – общественный протест. Сначала взяли просто украинские флаги – европейских еще было мало. 19 ноября нас собралось несколько десятков активных людей. Вышли, выставили платформу напротив облгосадминистрации, я привез два генератора, чтобы поставить звукоусиливающую аппаратуру, и устроили импровизированный митинг. Сформировался условный оргкомитет в Харькове, собрали немного денег, чтобы напечатать листовки и пригласить харьковчан. А уже на следующий день был ночной разгон киевского Майдана, затем – сессия Харьковского облсовета. Фракция «Батьківщини», единственная оппозиционная тогда, заявила свою позицию о том, что мы будем устраивать массовые акции и настаивать на наказании Захарченко и исполнителей избиения студентов.

Не могу сказать, что какой-то отдельный день Евромайдана был уникальным – это был процесс такой. Что изменил Майдан в жизни? Да не только официальная должность – должностей мне и в Харькове хватало. Скорее, понимание пришло, что это – очередной шанс для Украины и им нельзя пренебречь. Многие разочарованы тем, что чуда не происходит, что нет у нас волшебной палочки. Но то, что происходит в стране, – это сумма усилий всех украинцев. Я рационально воспринимаю то, что случилось за эти четыре года. Я думаю, Украина пройдет свой путь к успеху не на очарованиях-разочарованиях, а в рациональном восприятии действительности.

Виктория Склярова: «Сейчас – замечательное время возможностей»

Член координационной группы Евромайдана Виктория Склярова присоединилась к акциям протеста с первых дней. После Революции достоинства она активно участвует в волонтерских и образовательных проектах.

– 19 числа у нас был митинг в поддержку Евроинтеграции, мы вышли под стены облгосадминистрации, дети нарисовали плакаты. Мы тогда решили, что будем ориентироваться на европейские ценности вне зависимости от того, подпишет президент документ или нет.

Первый день уже на Евромайдане запомнился тем, что пришло очень много студентов из разных вузов, разных специальностей. Было много как ни странно юристов, а также историков, социологов, биологов, физиков, химиков. Мы с ними тогда образовали большой круг, я задала им вопрос о том, какими бы они хотели видеть Украину и Харьков. Были очень разные идеи. Кто-то видел Харьков глобальным мировым городом, кто-то хотел бы усилить украинскую идентичность.

Самыми страшными днями были 11–12 января, когда мы пригласили людей со всей Украины на Форум Евромайданов – было около 100 гостей. Нам в трех местах, где мы договаривались об аренде зала, отказали. Гостей повезли помолиться в Свято-Дмитриевскую церковь, но туда приехали титушки – спортивного вида люди – и начали рвать дверь. Страшно было и обидно, потому что Харьков – традиционно гостеприимное место. На второй день форума возле памятника Ярославу Мудрому все мужчины Евромайдана взялись за руки, окружили нас, чтобы никто не смог пробраться внутрь, что-то спровоцировать.

Главная перемена, которая произошла после Майдана, – чувство свободы, внутренней свободы стало больше. Больше стало и общественной деятельности: мы проводим встречи со студентами и школьниками – всего их было около 50. Они проходят в форме дискуссии – это не лекции, а разговоры о прошлом Харькова, его истории, о том, для чего был Евромайдан.

Я вижу, как раскрылся внутренний потенциал харьковчан, который сейчас работает на созидание, а не на разрушение. Сейчас – замечательное время возможностей.

Иванна Скиба-Якубова: «Мы отстояли право на достоинство»

Совладелец пиар-агентства, организатор культурных и просветительских акций после Майдана еще активнее окунулась в общественную деятельность. В ее жизни появилось много волонтерских проектов.

"Я вышла на Майдан 19 ноября – еще не к Шевченко, а на площадь Свободы. У меня был очень смешной плакат, абсолютно белый, там ничего не было написано – символ того, что нашу историю еще только предстоит написать. Было много разных флагов – кто что нашел. Были украинские, флаги Евросоюза, разных европейских стран. Почему-то у моей подруги был флаг Израиля – бог его знает, почему так получилось. В какой-то момент к нам подошла кучка ребят, таких, «на спортивках», они увидели это флаг – и к нам: «Вы шо, за жидов?». Мы тогда как-то от них отмахнулись, но впоследствии эти люди оказались с нами по одну сторону баррикад. Это были ребята из ультрас – те, кто впоследствии вошел в «Азов». Мы собирались узким кругом и не проговорили эти моменты с потенциальными соратниками о том, что мы хотим, какую мы страну собираемся строить. И то, что сейчас происходит на разных правозащитных митингах, когда сталкиваются традиционные ценности с либеральными, – это все оттуда.

Больше всего запомнился день 1 марта – самый страшный, переломный день. Было страшно, что ты не сможешь жить в этом городе, он не твой. Да, там были белгородские гастролеры, но были и местные тетки, и дядьки, которые вытаскивали этих детей и били ногами и плевали им в лицо. Все эти годы я захожу в метро, смотрю на людей и думаю: «А где ты был 1 марта?». Это очень большая трещина.

После Майдана изменилось совершенно все. Я перестала заниматься чисто коммерческими проектами – все они так или иначе социальны. Модель взаимоотношения поменялась с людьми – я поняла, насколько важны горизонтальные связи. Появилась привычка помогать другим – ты устал, ты хочешь жить своей жизнью, но это уже в обмене веществ. Стенания о разочаровании в Революции достоинства меня удивляют. У меня не было ожиданий, что мы победим и тут же «на Марсе будут яблони цвести». Это – история, у нее есть свои законы. Мы сделали то, что хотели – свергли режим и подписали соглашение. Мы отстояли право на достоинство".

Борис Севастьянов: «Бывало, и титушки нас гоняли»

Музыкант Борис Севастьянов отличается от предыдущих героев тем, что пришел на Евромайдан спустя три месяца после его начала. Однако это общественное движение фактически вывело его на сцену.

– Я пришел на Евромайдан не с первого дня, хотя был сочувствующим с самого начала, но не ходил, были разные семейные обстоятельства. Начал ходить уже в феврале 2014 года. Запомнился митинг 22 февраля возле Дворца спорта – туда я уже не мог не пойти. Это для многих был переломный день, когда люди подняли зады с дивана и пошли. Поначалу я там не выступал – просто ходил, участвовал в охране Евромайдана. Бывало, и титушки нас гоняли, но мне везло – каких-то совсем страшных ситуаций не было.

Выступать на сцене начал только летом. Я до этого был студийным музыкантом – сочинял песни, делал аранжировки. С началом войны стал выступать, начали меня приглашать. Волонтерство в жизни появилось – бывал в разных передрягах в зоне АТО. Полностью изменился и круг общения за эти четыре года. Я не разочаровался совершенно, у меня не было завышенных ожиданий. Война очень сильно нас подкосила, если бы не война, все было бы проще. Если вернуться в то время, я бы вышел на Майдан снова.

Ключевые события Харьковского Евромайдана

19 ноября 2014 года. Харьковчане вышли на площадь Свободы на митинг в поддержку Ассоциации ЕС.

22 ноября 2014 года. Первый митинг Евромайдана. На следующий день городские власти огородили площадь Свободы сеткой под предлогом подготовки к Новому году.

24 ноября 2014 года. Первый митинг возле памятника Тарасу Шевченко. Впоследствии собрания в этом месте станут регулярными.

11–12 января 2014 года – Всеукраинский Форум Евромайданов. Нападение титушек на Свято-Дмитриевскую церковь и книжный магазин «Є». Первые пострадавшие.

19 февраля 2014 года – активисты Евромайдана заблокировали Академию внутренних войск, узнав, что курсантов собираются везти в Киев. «Беркут» жестоко разгоняет акцию, ему на помощь подходят титушки. Десятки травмированных участников митинга, в том числе съемочная группа «СТБ».

22 февраля 2014 года – Съезд депутатов юго-восточных областей во Дворце спорта. В Харьков привозят автобусами несколько сот сторонников Виктора Януковича на митинг. Туда же подходят около 30 тысяч сторонников Евромайдана – рекордное число за все месяцы противостояния. После того как стало известно о бегстве Виктора Януковича, евромайдановцы идут маршем через половину города к облгосадминистрации и занимают помещение.

1 марта 2014 года – большой митинг сторонников антимайдана перед ХОГА. Свезли много людей в автобусах с белгородскими номерами. Перед митингующими выступают Геннадий Кернес и Михаил Добкин, после чего они штурмом берут облгосадминистрацию, избивают находящихся там активистов Майдана. Москвич-гастролер водружает на ХОГА российский флаг.

6–7 апреля 2014 года – после того как в Донецке начался захват административных зданий, антимайдановцы Харькова заняли ХОГА и попытались созвать сессию облсовета. Над ХОГА снова замаячил российский триколор. К вечеру 7 апреля сепаратисты провозгласили «ХНР». Министр МВД Арсен Аваков выслал на штурм здания винницкий «Ягуар». Мятежники подожгли шины, загорелось здание облсовета, но к утру сепаратистское восстание было подавлено, а его участники арестованы.

С этого момента активная жизнь Евромайдана переходит в другу фазу – военную. Многие его участники идут в Нацгвардию и добробаты, становятся волонтерами и политиками. Революция продолжается.